История Нарымского острога

В конце XVI века на территории Нарымского Приобья были земли Пегой орды, объединявшей селькупские роды. Название Пегая орда следует производить не от русского слова, обозначающего пестрый окрас, а от селькупского слова «пего» – «большой лось». Возглавлял орду князь северонарымских селькупов Воня – умный и решительный политик. Южнонарымских селькупов возглавлял князь Кичей, который скрепил союз с Воней, отдав свою внучку за его сына Тайбохту. Воня мог выставить войско до 400 человек, отменных охотников и отважных воинов. По тем временам, когда гарнизоны русских острогов не превышали 100 человек, а Нарымского – и того меньше, не более 20-40 воинов, это была большая сила.

После того, как был основан Сургутский острог, продвижение на восток войска Федора Барятинского и Владимира Аничкова встретило упорное сопротивление Пегой орды. Удалось справиться с ним, только захватив в плен одного из сыновей Вони и потребовав в обмен на освобождение пленника покорности. Воня принял присягу царю и взялся платить ясак, но через год нарушил клятву. Сургутский воевода Осип Тимофеевич Плещеев испросил у царя разрешения поставить острог на земле Пегой орды. Этот острог был назван Нарымским. После его строительства Воня заключает союз с ханом Кучумом и предпринимает наступление на Сургут. Только экспедиция 1597 года позволяет русским покорить Пегую орду. Сын Вони Тайбохта и его тесть Вагай Кичеев приняли присягу русскому царю, а с 1610 года официально перешли на русскую службу. Они получали жалование мукой, солью, крупой, толокном и деньгами. Но при этом Тайбохта Вонин считался и главой Верхне-Нарымской волости, из которой 50 человек платило ясак.

Нарымский острог стал десятым русским острогом, основанным в Сибири. Как уже отмечалось, точное время его закладки, как и имена основателей, установить не представляется возможным. Дата закладки острога относится к периоду от 1595 до 1598 года, а наиболее вероятными предводителями его основателей могут считаться либо сподвижник Ермака Тугарин Федоров, либо воеводы Федор Борятинский и Владимир Аничков. Точно так же неизвестно и точное местоположение первых Нарымских острогов.

Исследователь Сибири Г.Ф. Миллер относит место расположения первого острога к району более поздней деревни Городище, ссылаясь на ее название. Однако есть повод сомневаться: деревня расположена слишком далеко от рек и проток. Для строительства острогов в Сибири месса выбирались с особым тщанием: чтобы особенности рельефа или водные преграды служили для крепости дополнительной защитой. Скорее всего, местоположение острога было на одном из островов в устье реки Кети, которые ранее принадлежали остяцкому князю Воне и его сыну Тайбохте. Первый острог покорила и разрушила речная вода. Воевода Мирон Хлопов в 1611 году писал в Тобольск: «Отмывает отрог водою сажени по четырех и по пяти, а от берега отодвинуться негде, пришел мох и болота». Убедившись, что острогу «тут быть непрочно», воевода тем не менее не переносит укрепление. В 1619 году пожар не уничтожает поселение, «дворы и животишка погорели». Тогда воевода Хомяков-Языков переносит острог ниже по Оби. Но в 1630 году острог снова затопило:

«Пришла вода великая, больши прежних вод, и острог во многих местах выломало и разносило, и башни сметало».

Долгое время поселению отводилась роль временного форпоста, и в качестве основных укреплений упоминается частокол (тын) острога.

Постоянные подтопления острога привели к тому, что из Москвы последовал указ о необходимости выбрать место незатопляемое и поставить крепость просторную и надежную. Вот только найти такое место в здешних местах оказалось весьма непросто. Наконец было выбрано место между Нарымской и Безымянной протоками. Однако и тут спастись от весенних паводков до конца не удалось.

Внешний облик крепости можно представить по чертежу, составленному в конце XVII века энциклопедистом Семеном Ульяновичем Ремезовым. Кроме жилых построек на территории крепости находилась воеводский дом, приказная изба и деревянная церковь во имя Спаса Всемилостивого. Планировка острога и построек типичны для сибирских городов.

Сохранились описания хором нарымского воеводы с 1639 по 1643 гг. Ивана Леонтьевича Скобельцина. Состояло жилище из «хором, в них комната с горницею большая на жилых подклетах (то есть помещение в цокольном этаже деревянного дома), да повалуша (то есть большая башнеобразная часть хором, в которой обычно устраивались пиры и другие общественные собрания), между повалушами да горницею сени большие». Кроме того были задние сени, погреб и ледник с надпогребницею, баня, конюшня с сараями и поварня – то есть отдельно стоящая изба для приготовления пищи. Двор воеводы был отгорожен основательным забором.

Дома служилых людей и прочих жителей Нарыма располагались не только внутри крепостных стен, но и на посаде, за пределами города. Это были типичные для северной Руси дома на подклетах, которые использовали не только как хозяйственные помещения, но и для жилья. Башни – как проездные, так и сторожевые по углам - были четырехугольными в плане. Проездные делались выше и их венчали смотровые вышки. Внутри башен были лестницы. Окна–бойницы делали маленькими. Все башни завершались четырехскатными тесовыми крышами.

Нарым являлся центром большой территории. В обязанности воевод вменялось отправление всей полноты власти: они отвечали за обороноспособность крепости и дипломатические контакты с окрестными племенами, которые должны были привести к присяге царю по мере возможности «ласкою», а если те не желали – то и «жесточью». Им также предписывалось разведывать другие земли, заводить вокруг острога «государевы пашни», собирать налоги с податного русского и аборигенного населения, вершить суд и расправу. Традиционно воевода назначался на два года и мог остаться на второй срок. Жалования воеводам не платили, подразумевая, что они прокормятся сами. Размеры кормления зависели от города, в котором находился у власти воевода, и от его нахрапистости.

Нарым постоянно рос. Со второй половины XVII столетия ему отводилась роль центра обширной территории. С разделением в 1721 году Сибирской губернии на 5 провинций, Нарым неоднократно менял свое подчинение. Сперва он относился к Енисейской, потом к Тобольской провинции, с 1782 года до 1822 Нарым был уездным городом Тобольского наместничества, потом – Томской губернии.

Постепенно военное значение Нарыма отходит на второй план, на ведущие позиции выдвигаются административные и торговые функции. Утрата Нарымом военного значения предрешила судьбу его крепости – она постепенно пришла в упадок и была окончательно уничтожена.