Версия для слабовидящих АА
Время работы: 10:00 – 18:00
Вторник – среда
Понедельник, четверг, пятница, суббота, воскресенье — выходной
Орден Красной звезды № Неизвествен
Объём и подробность биографий кавалеров ордена Красной звезды в нашем проекте зависят исключительно от объёма и подробности имеющихся документов. На этот раз судьбу ещё одного участника Великой Отечественной войны и ещё одного орденоносца можно представить более тщательно – источников достаточно.
Итак, родился К.Р. Старцев 17 июля 1901 г. в д. Еланке Загваздинской волости Тобольского уезда Тобольской губернии (сейчас это д. Ела́нка в составе Пановского сельского поселения Усть-Ишимского района Омской области). До 7 лет рос с родителями, но на следующие 10 лет, по его собственному выражению в автобиографии, «был отдан в патронирование односельчанину Огризкову Афанасию Ефремовичу». Под крышу отчего дома он вернулся уже 17-летним парнем и вернулся ненадолго – в этом же 1918 г. женился, а через год отделился и начал вместе с женой батрачить по найму. Так что начало его биографии для советских анкет было вполне благопристойным.
Ещё более лояльности для этих анкет добавил дальнейший этап биографии К.Р. Старцева – бывший батрак стал красноармейцем и не просто красноармейцем, а участником боевых действий против врагов советской власти. Тезисно первый этап службы Константина Романовича в РККА можно представить следующим образом:
Демобилизованный красноармеец да ещё с шестью классами сельской школы и полуторагодовыми командирскими курсами за плечами – такие ценные кадры в советской довоенной деревне были наперечёт. И нет ничего удивительного, что сразу после возвращения в родную деревню Старцев попал в обойму местной номенклатуры. С конца 1925 г. по 1933 г. он умудрился побывать председателем Еланского сельского крестьянского комитета и одновременно председателем машинного товарищества, затем председателем Пановского охотсоюза, председателем Еланского сельсовета, а после слияния того с Пановским сельсоветом и секретарём последнего, оттуда перебраться на место секретаря Тебендинского национального сельсовета.
Нельзя эти перемещения по горизонтали назвать блестящей административной карьерой, но и не потерялся человек в той агрессивной круговерти раскулачиваний, ссылок, арестов и партчисток, которая охватила страну. Даже ссылка в 1930 г. в Васюганские болота родителей Константина Романовича поначалу не ударила по нему рикошетом. Видимо спасло то обстоятельство, что в 1921 г., когда отец вместе с тысячами других сибирских крестьян пытался вооружённым путём противостоять грабительской продразвёрстке большевиков, сын находился «по ту сторону баррикады» и отстаивал советскую власть с оружием в руках. Факт ссылки, а затем и смерти в ссылке своих родителей К.Р. Старцев не скрывал и в дальнейших анкетах всегда указывал.
Неизвестно, что послужило причиной резкого поворота в судьбе совслужащего Старцева, но в 1933 г. он выпал из номенклатурного сословия. Может быть, не справлялся со своими обязанностями или не лежала душа «возиться с бумажками». Но нельзя исключать и наличия у него обострённой интуиции, которая подсказывала ему, что человеку с портфелем легче угодить под двинувшийся уже каток репрессий, чем человеку с граблями или молотком. С 1933 по 1936 г. он трудится на родине колхозным кузнецом и строителем.
Однако ни батрацко-красноармейское прошлое, ни служба в органах исполнительной власти не могли служить гарантией выживания сыну «врага народа». Сталин озвучил тезис «Сын за отца не ответчик», но эта ложь совершенно не соответствовала активно применяемому п. 1 ст. 58 УК РСФСР 1926 г. (в редакции от 8 июня 1934 г.), который предусматривал наказание не только для совершившего преступление, но и по отношению к членам его семьи. Чрезвычайно острое социальное чутьё Старцева предугадало наступление «Большого террора». И в самый канун кровавого 37-го, когда уже начали вытаскивать на свет божий и ставить к стенке последних выживших к той поре участников Западносибирского антибольшевистского восстания 1921 г., он, взяв с собой дочку Анну, бежал из крестьянского Приишимья в таёжную глухомань Нижнеобья – в д. Долгое Плёсо Зенковского сельсовета Самаровского р-на Остяко-Вогульского национального округа. Бежал зимой, пешком, христорадничая по пути кусок хлеба. Жена с остальными детьми переехала к нему позже.
Судьба благоволит решительным – на остяко-вогульской земле Старцева никто не знал, и он пережил страшные годы. Вот новые тезисы очередного отрезка его жизни:
Последние цифры в этом списке – дата мобилизации К.Р. Старцева на фронт Ханты-Мансийским окрвоенкоматом.
Дома – в д. Долгое Плёсо – остались жена Варвара Григорьевна и шестеро детей – сын и пятеро дочерей.
Подавляющее большинство подпавших под ту мобилизацию югорчан была отправлена на Ленинградский фронт. Среди них оказался и сержант Старцев, уже 27 июня 1942 г. приступивший к военной службе на подступах к «Колыбели революции». В октябре, когда Невская оперативная группа была преобразована в 67-ю армию, он был зачислен в 93-й отдельный пулемётно-артиллерийский батальон 16-го укрепрайона на р. Неве.
67-й армия удерживала часть правого берега Невы и плацдарм в районе Московской Дубровки, а также охраняла «Дорогу жизни» через Ладожское озеро. В разработанной в конце 1942 г. войсковой операции по прорыву блокады Ленинграда под кодовым названием «Искра» именно этой армии Ленинградского фронта вместе с частями 2-й ударной армии Волховского фронта отводилась решающая роль – встречными ударами вдоль южного побережья Ладожского озера взломать немецкую оборону и тем самым прорвать блокаду Ленинграда. Наступление началось 12 января 1943 г., когда части и соединения 67-й армии, преодолевая упорное сопротивление противника, форсировали Неву.
И здесь повторилась та же история, что случилась в сентябре 1920 г. под Перекопом – в первом же бою Старцев был ранен. Видимо, такой механизм для его спасения выбрали высшие силы и на первой, и на второй войне. Наступление продолжалось до 18 января, когда две соединившиеся армии разорвали-таки блокадное кольцо вокруг Ленинграда, но командир 45-мм орудия отдельного пулемётно-артиллерийского батальона сержант Старцев в эти дни уже находился на излечении в госпитале № 919.
Вот какими словами комбат и начштаба батальона очень оперативно (уже 14 января) представили действия своего подчинённого в тот страшный первый день наступления наших войск для прорыва Ленинграда:
«Выполняя боевой приказ по поддержке наших наступающих войск, прорывающих кольцо блокады вокруг г. Ленинграда, командир 45-мм орудия сержант Старцев Константин Романович проявил себя в бою бесстрашным инициативным командиром. Под непрерывным огнём артиллерии и миномётов противника его расчёт метко уничтожал огневые точки противника. За один день боёв 12 января 1943 г. уничтожил 4 огневых точки и подавил 5 огневых точек противника. Взрывом снаряда прямо на огневой позиции был выведен из строя весь расчёт, сам Старцев, будучи ранен и тяжело контужен, отказался покидать поле боя, получив медпомощь, остался в строю, продолжая вести ураганный огонь по живой силе и огневым точкам противника.
За проявленные бесстрашие, геройство и мужество в бою с немецкими оккупантами сержант Старцев достоин правительственной награды ордена Красной звезды».
20 января на наградной лист была наложена резолюция:
«Достоин правительственной награды орден «Красная звезда». Зам. командующего 67-й армией, комендант 16-го УР комбриг Малинников».
А 30 января 1943 г. в «Приказе войскам 67-й армии Ленинградского фронта (по личному составу) № 82/Н» значилось:
«От имени Президиума Верховного Совета Союза ССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом доблесть и мужество награждаю Орденом Красной Звезды … сержанта Старцева Константина Романовича – командира орудия 93-го отдельного пулемётно-артиллерийского батальона».
Позже в одной из своих автобиографий Константин Романович напишет: «После выздоровления 7 апреля 1943 г. прибыл в свою часть, то есть в 93-й ОПАБ для продолжения уничтожения врага и в это время награждён орденом Красной звезды… И 23 июля 1943 г. награждён медалью «За оборону Ленинграда»».
Всю вторую половину 1943 г. 67-я армия продолжала жестокие бои под Ленинградом. В конце июля и августе её части и соединения вели наступление на участке фронта Арбузово – Синявино, но так и не смогли добиться существенных успехов. В середине сентября войска 67-й и 8-й армий предприняли ещё одну операцию с целью захвата восточной оконечности «мгинского выступа», но и она не достигла всех поставленных целей, хотя овладение штурмом знаменитых Синявинских высот стало, конечно, стратегическим прорывом на этом участке фронта.
А во второй половине февраля формирования 67-й армии были брошены в наступление по линии Луга – Псков и вышли к псковско-островскому укрепрайону противника, который был частью стратегического рубежа обороны немецких войск – линии «Пантера». Предпринятая попытка сходу прорвать оборону противника не достигла успеха.
В этих боях 20 февраля 1944 г. под г. Нарвой старший сержант Старцев и получил своё последнее ранение. Оно оказалось тяжелее предыдущих, и это потребовало эвакуации в госпиталь № 3032 (г. Копейск). На этом война для него кончилась: 3 июля 1944 г. одноногого фронтовика-инвалида выписали, а 14 июля он был уже в своём Долгом Плёсе.
Интересно, что на этом этапе судьба повторила тот же круг, который был пройден после первой мобилизации, – снова дефицит в деревне грамотных и авторитетных мужиков, снова приглашение на административные должности… Тем более, что на фронте Константин Романович стал ещё и коммунистом. Вот список его должностей уже после войны:
Умер К.Р. Старцев 6 мая 1957 г. в возрасте 56 лет. Похоронен в г. Ханты-Мансийске.
Я.А. Яковлев
Г.И. Старцев
