О быте политссыльных и их влиянии на культурную жизнь

Отправляя человека в административную ссылку, государство брало на себя минимальные обязательства по обеспечению его существования. Так политическим ссыльным полагалось некоторое денежное довольствие. В 1908 году ссыльным полагалось получать от казны ежемесячно от 4 рублей 50 копеек (ссыльным дворянского сословия) до 1 рубля 80 копеек (простого сословия) кормовых, 1 рубль 50 копеек квартирных вне зависимости от сословной принадлежности. На обновление гардероба в летний период полагалась выплата мужчинам 9 рублей 53 копейки, а женщинам – 8 рублей 75 копеек. На зимнюю одежду мужчинам должны были выплачивать 18 рублей 43 и 1/2 копейки, а женщинам - 18 рублей 61 копейку. В.М. Косарев, который отбывал ссылку в 1910–1916 году, указывает другие суммы: кормовое пособие простым смертным – 6 рублей 20 копеек, а дворянам и студентам – 12 рублей 50 копеек. До начала I Мировой войны на 10 рублей можно было спокойно прожить. Чай, сахар, другие привозные товары, правда, были дороже, чем в Томске. Но 1 пуд (16 кг) ржаной муки стоил 80 копеек, а фунт (400 гр.) черного хлеба – 2 копейки.  Мясо – 6–7 копеек за фунт, рыба – 3–5 копеек (за то же количество), а налим и вовсе ценился не дороже 2 копеек за фунт. Нарымчане дешево продавали ссыльным молоко, овощи (ведро картофеля стоило 8 копеек).

Кормовых денег могли лишить в качестве наказания за предосудительное поведение.

Политссыльные могли получать посылки и деньги от родных и друзей, а в случае их отсутствия – искать заработки на местах.

Квитанции о получении денежных переводов политссыльным. Из фондов Государственного архива Томской области

Однако существовали ограничения на профессии, связанные с преподаванием. Наиболее популярными видами заработка оказывались сезонные работы: рыбная ловля, шишкование, сбор ягод, устройство на строительные работы.

Так что материальное положение политссыльных могло быть различным. В Нарыме помнят, что семья Алексея Рыкова нанимала няньку, а В.В. Куйбышев стремился сделать свое жилье не только теплым, но и уютным: вывешивал на окнах занавески, расстелил ковер, покрыл стол скатертью и придирчиво оценивал мебель и цветы.

Для сравнения, далеко не все политссыльные занимали изолированные комнаты. Квартира стоила 3–4 рубля, но, в целях экономии, снимали ее обычно 2–3 человека. Мытье полов, баня и самовар входили в стоимость квартиры.

В доме-пятистенке проживал в ссылке и И.В. Сталин, деля комнату с двумя соседями.

Многие ссыльные в материальном плане откровенно нуждались. Особенно тяжело приходилось тем, кто отбывал наказание в небольших деревнях: Максимкин Яр, Киндал и другие.

Чтобы поддержать товарищей инициативными ссыльными в арендованном у мещанина Филиппа Колотовкина доме была создана столовая (ул. Куйбышева, 26).

В доме было 6 комнат и 2 отдельных входа. Всю работу по обслуживанию столовой ссыльные выполняли по очереди, повар-сторож жил при столовой. Обеды стоили 7,5 копеек и питание было организовано в несколько очередей.

Чтобы ожидающие своей очереди не скучали, при столовой образовалась библиотека. В нее поступали газеты и журналы (либеральные издательства высылали прессу бесплатно), освобождавшиеся товарищи передавали библиотеке легальную литературу.

Полиция подозревала, что столовая будет не только способом сэкономить средства, но и местом чтения нелегальщины. И с первого дня работы столовой  внедрила в нее в качестве повара своего человека. О том, что в столовой работал провокатор, вспоминали спустя почти 30 лет после ее закрытия.

В библиотеке имелась также нелегальная литература. Вспоминают о большом количестве книг В.И. Ленина, газетах «Пролетарий» и «Социал-демократ», доставлявшихся всеми правдами и неправдами в Нарым (в музее хранятся жестяные банки для сыпучих продуктов, в которых прятали нелегальщину). Библиотека для политссыльных была одним из важнейших мест в заштатном городке Нарыме. И не только потому, что позволяла быть в курсе деятельности единомышленников на свободе, но и потому, что позволяла перенести социальную изоляцию и бороться с унынием, поджидавшим деятельных молодых людей в ссылке.

Опасность впасть в уныние была нешуточная. Становой пристав А.Ф. Плотников, описывая Нарым конца XIX века, писал:

«Город в настоящее время представляет собой жалкую деревню. В нем 183 дома, которые, за исключением 20 принадлежащих купечеству и разным людям, пришли в ветхость, и едва ли владельцы в состоянии ремонтировать их, так как беднота и лень окончательно обуяли жителей Нарыма. Апатичные, ко всему (разумеется, мещане) и чуждые всего, что могло бы просветить их ум, они не имеют никаких полезных развлечений; молодые поколения часы досуга (а им не счесть числа) стараются провести в кабаке или возле ренского погреба. Таких единственных мест для приятного времяпровождения в Нарыме целых три (один приходится на 61 дом). О театре и клубе многие «граждане» не имеют элементарного понятия, а знают они только свои «ловушки», но и ими развлекаются только тогда, когда видят истощение своего продовольствия: в это время они направляются «на промысел», а затем снова предаются лени. Так идут дни за днями, годы за годами… Интеллигентный класс населения часы досуга проводит за картами, которые являются единственным развлечением. Вообще в Нарыме нет ничего такого, чем бы он мог оправдать название города».

Возможно, что это мнение несколько преувеличивает степень провинциальности жизни города.

Но факт остается фактом. Именно благодаря ссыльным в городе появился первый театр. Он был открыт силами ссыльных в 1910 году и просуществовал без налогов и цензуры около 2 лет. Дом для театра предоставил купец А. Родюков. Ссыльные самостоятельно привели здание в порядок, в результате зрительный зал, устроенный в доме, вмещал до 300 человек.

Режиссером выступил профессиональный артист – политссыльный Ястребов, а актерами – товарищи по ссылке и представители местной общественности, особенно девушки и молодые женщины. Театр пользовался у населения бешеной популярностью: газета «Сибирская жизнь» в 1910 году писала: «Часа через два по открытии кассы, будьте уверены, не достанете ни одного билета. Приходится дежурить, как в Художественном или Мариинском». Репертуар был разнообразный. Ставили не только «легкие пьески» для развлечения публики (чеховский «Юбилей» относили именно к этому разряду), но и «Ревизора», «Лес», «На дне», «Бориса Годунова» и «Власть тьмы» – как отклик на известие о смерти Л.Н. Толстого). Театр просуществовал до 1911 года, когда новый губернатор П.К. Гран решил «навести порядок» и прекратил либеральные тенденции в Нарыме.

Правление П.К. Грана ознаменовалось и закрытием столовой с библиотекой, массовым расселением политссыльных по деревням из расчета не больше 30 на одно сельское поселение.

Впрочем, вскоре на квартире политссыльного А.В. Мандельштамма была создана новая столовая, там же «спрятался» и театр.