О выступлении генерала Л.Г. Корнилова. Томское «эхо» столичных событий

В нашем сегодняшнем распоряжении нет фотографий, относящихся к теме, но есть  ряд документов из нашего музейного  архива. Документы эти – архивные копии телеграмм, полученных в Томске о выступлении генерала Корнилова в Петрограде и реакции Временного правительства на эту попытку переворота. Учитывая важность произошедших в столице событий, мы проиллюстрируем их этими документами.

Телеграмма № 4153 от министра-председателя А.Ф. Керенского с известием об ультиматуме генерала Л.Г. Корнилова

Телеграмма № 4381 
Обращение к железнодорожникам в связи с выступлением Л.Г. Корнилова

Выписка из «Вестника временного правительства» № 143
«Приказ А.Ф. Керенского армии и флоту»

В современной исторической литературе не принято называть выступление генерала Л. Г. Корнилова «мятежом», поскольку термин предполагает  некое вооружённое выступление против более или менее общепризнанной и легитимной в глазах большей части населения власти. В ситуации, которая сложилась к осени 1917 года,  о легитимности Временного правительства, сотрясаемого одним кризисом за другим, не приходилось и говорить. Ситуация в стране постоянно ухудшалась, касалось ли это положения на фронте, или социально-экономического состояния тыла. При явственном ослаблении центральной власти, определённые круги в столице попытались перехватить управление, и генерал Корнилов был выдвиженцем этих кругов. Кто входил в «группу поддержки» Л.Г. Корнилова?  На этот счёт дискуссии в научной среде идут и по сей день. Безусловно, Лавра Георгиевича поддерживал высший генералитет армии, значительная часть офицерства среднего звена.  Выдвижение Корнилова в качестве «спасителя Отечества» было поддержано частью союзников по Антанте, в частности англичанами, которые профинансировали изготовление листовок, распространявшихся перед Государственным совещанием в Москве, на котором Лавр Корнилов произнёс свою известную речь о тяжёлом положении в армии и стране. Буржуазные круги, конечно, тоже были в числе «симпатизантов» Л.Г. Корнилова; некоторые исследователи, правда, уточняют, что Корнилов был выдвиженцем именно столичной петроградской, как бы сейчас сказали, «олигархии», банковско-промышленных кругов.

Собственно, «мятежа», как такового, и не было в действиях генерала, поскольку (а сейчас об этом уже хорошо известно) между Л.Г. Корниловым, который был на момент выступления главнокомандующим русской армии, и главой временного правительства А. Ф. Керенским  существовала договорённость, по которой для наведения порядка в столице,  для разгона петроградского Совета, для ликвидации большевиков и других левых партий и организаций, в Петроград выдвигается 3-й конный корпус генерала Крымова. А. Ф. Керенский, со своей стороны, должен был объявить  в столице военное положение. Однако  альянс между Керенским и Корниловым не состоялся, вероятно, Александр Фёдорович Керенский испугался, что может совсем лишиться власти, и принял решение «отыграть назад», объявить Л.Г. Корнилова мятежником, отстранить его от поста главнокомандующего и призвать Петроградский совет на защиту завоеваний революции.  С точки зрения Корнилова, это была нелепость и провокация, о чём он и заявил в своём обращении. Корпус Крымова до Петрограда тоже так и не дошёл, поскольку был распропагандирован  ещё на подступах к столице прибывшими агитаторами. Генерал Крымов, кстати сказать, один из деятельнейших активистов антимонархического заговора в феврале, прибыл в Петроград для личной встречи с А.Ф. Керенским, а после разговора с Александром Фёдоровичем, застрелился.

Вся эта довольно мутная  история имела очень важные последствия. В глазах широких масс населения  дискредитированы были и буржуазные круги, которые стремились к военной диктатуре, а выступление Корнилова явственно выявило такое стремление, и партии, которые выступали от имени буржуазии. В значительной степени было дискредитировано и Временное правительство, и лично А.Ф. Керенский, который в эти дни, видимо, пытался о чём-то договариваться с «мятежником» Корниловым; тень подозрения легла и на партии, которые так долго поддерживали союз с такими контрреволюционными силами, то есть на партии эсеров и социал-демократов меньшевиков. Большевики, которые приняли активное участие в организации отпора контрреволюционному выступлению, как наиболее последовательные революционеры, наоборот, приобрели немалый кредит доверия в эти дни.

В Томске, после получения телеграмм с сообщением о «мятеже», немедленно прошли совещания в Советах солдатских, рабочих депутатов; экстренное собрание Томской организации РСДРП; собрания самых разных профсоюзов. Все эти организации, которые были носителями «революционности», выступили, в общем и целом, в поддержку Временного правительства.

Исполнительный комитет Совета солдатских депутатов обратился к солдатам томского гарнизона и населению города:

«Товарищи солдаты и граждане!

Заговор буржуазии и царских генералов уже не слух, он уже осуществлён, официально подтверждён Временным правительством. Теперь всякий видит, что из себя представляют князья Львовы и возглавляемые ими либералы. Вот где действительные заговорщики, они для отвода глаз выдумывают  небылицы про революционную социал-демократию, про большевиков и приписывают им свои планы…

Но народ – крестьянство, армия и рабочий класс, освободившись от царя, не потерпит ига царских генералов, вошедших в союз с капиталистами и помещиками.

Всеми силами, всеми мерами, жизнью своей встанет он на защиту своей свободы…

Товарищи и граждане! Захотим ли мы даром, без боя  отдать всё, что кровью петроградских рабочих и солдат добыто для всей России?

Нет! Мы все должны показать, что мы окажемся достойны их и умрём, если понадобится,  за своё народное дело…

Томская демократия переживала уже тревожные дни. Её органы и теперь готовы к самым крайним, решительным мерам.

Товарищи солдаты! Вы прежде всего и больше всего должны помнить, что ни одного выступления, ни одного шага не должны вы делать без Совета. Ни одна рота, ни одно отделение не может быть вызвано, не должно выходить без указания представителя исполнительного комитета Совета солдатских депутатов.

Все должны быть на своих местах в полной готовности.

Всякое погромное, контрреволюционное движение будет беспощадно подавлено.

Все вы должны быть готовы.

Исполнительный комитет Совета солдатских депутатов».

В эти дни исполком Совета солдатских депутатов также принял ряд мер, направленных на недопущение какой-либо «посторонней» агитации среди солдат гарнизона,  на попытки воспользоваться военной силой в интересах тех  кругов, которые рассматривались как контрреволюционные.  Были направлены  специальные комиссары от исполкома Совета в милицейские участки, в отдельные части гарнизона (на случай беспорядков), и все намерения о выводе вооружённых солдат или выдаче им оружия и боеприпасов предписывалось согласовывать с исполкомом Совета солдатских депутатов. В телеграмме, которую Совет  направил в Петроград, в адрес Центрального исполкома Советов солдатских и рабочих депутатов, сообщалось,   что Томск задерживает отправку маршевых рот, с тем, чтобы по первому требованию ЦИК Советов, двинуть эти роты в Петроград на защиту революции. 

Томская организация РСДРП  в дни контрреволюционного выступления генерала Л.Г. Корнилова выпустила свою листовку, с призывами встать на защиту революции. В воззвании партии постоянно подчёркивалось,  чьи интересы призван был защищать генерал Л.Г. Корнилов:

«Граждане и товарищи!

Свершилось! Контрреволюция открыла карты, показала своё истинное лицо.

Буржуазия с Государственной думой во главе решила свергнуть революционную власть, назначить генерала Корнилова диктатором.

Лицемеры, они всё время говорили о поддержке Временного правительства…

Временное правительство пошло на уступки, созвало для них Московское совещание, всячески старалось с ними сговориться, найти общий язык. Но им всего этого мало. Они воспользовались проявленной Временным правительством слабостью для организации своих тёмных контрреволюционных сил.

Да, теперь они организованы и объявили войну. Война объявлена, конечно, не только Временному правительству, война объявлена революции, война объявлена рабочим, крестьянам и всей демократии. Помещики не хотят давать землю крестьянам, капиталисты хотят согнуть в бараний рог рабочих, а вся контрреволюционная буржуазия хочет лишить всех свобод русский народ…

Да здравствует демократическая республика!

Долой всякое соглашательство с предательской буржуазией!

Да здравствует грядущая победа революционной демократии!».

Корниловское выступление, как это хорошо видно и по томским материалам, породило большую волну антибуржуазных и, если можно так выразиться, «антиофицерских» настроений и акций. В Томске обошлось без эксцессов, но в некоторых гарнизонах  несколько офицеров были убиты за подозрения в принадлежности к корниловскому заговору. Кадетов, как партию, которая выражала интересы буржуазных кругов (самую заметную, другие к этому времени практически исчезли), в этот период ругали все, кому не лень.  Такой всплеск антипатий не очень радовал представителей томского отделения кадетской партии. В эти дни конца августа-сентября газета «Сибирская жизнь» печатала материалы о выступлении генерала Корнилова, раскрывая партийную позицию.

Сразу по получении телеграмм из Петрограда газета опубликовала воззвание:

«От партии Народной свободы.

Последние сообщения из Петрограда снова вносят тревогу в настроение всех, кому дороги свобода, мир и порядок в нашей истерзанной родине. Генерал Корнилов обратился к временному правительству с требованием передать ему, генералу Корнилову, всю полноту гражданской и военной власти.

Такое требование  означает собою диктатуру.

Но всякая диктатура, откуда бы она ни исходила и какими бы патриотическими побуждениями ни подсказывалась, является господством силы, скрывает в себе опасность гражданской войны, подрывает основы права и гражданской свободы, этого драгоценного завоевания революции, и потому заслуживает осуждения. Не в диктатуре, не в  призывах к вражде классовой, групповой и сословной – спасение нашей родины, и без того уже истерзанной внутренними распрями, а в полном и безусловном подчинении временному правительству, как единственному носителю власти верховной, в ясном сознании всех и каждого, что в годину  великих национальных испытаний лишь разумное самоограничение и неустанная, беспрерывная работа каждого на своём посту – долг каждого гражданина-патриота.

Граждане!

Комитет томского отдела партии народной свободы приглашает вас  сохранить в этот критический момент русской революции полное спокойствие, призывает вас не слушать тех, кто, не наученный горьким опытом июльских дней, стал бы снова толкать вас на путь уличных выступлений, путь классовой и групповой борьбы, обессиливающей нацию в такие дни, когда ей больше всего нужны единение, порядок и внутренний мир».

В материалах газеты постоянно идут призывы к гражданам «собрать всю силу разума» и сохранять спокойствие в дни тяжких испытаний.  В одной из статей   выражается мысль, что диктатура может быть сколько-нибудь полезной, лишь если она опирается хотя бы на молчаливое признание   больших масс населения, а если такого признания нет, то такая диктатура может достигнуть только междоусобицы и гражданской войны. Предположим, пишет журналист, попытка прихода к власти генерала Корнилова удалась. Что же дальше?

 «Накормит ли эта диктатура города, оденет ли она деревню? Примирит ли она восставшие друг на друга части нашего населения? Даже в том приходится сомневаться, увеличит ли она боеспособность нашей армии, а на первые вопросы следует, понятно, ответить отрицательно».

Томские кадеты, как можем видеть, осудили выступление генерала Лавра Корнилова, несмотря на его возможные благие побуждения, именно потому, что не наблюдали в массах  этой «молчаливой поддержки» правой диктатуры; напротив, попытка установления такой диктатуры вызвала явный откат большой части общества влево.

В проницательности  авторам газеты «Сибирская жизнь»  не откажешь; действительно, с этих «послекорниловских»  дней начинается процесс, получивший название «большевизации Советов», который происходил по всей стране, включая столицу.  В среде  социал-демократов также наблюдалось значительное размежевание, которое привело  к окончательному расколу РСДРП.

В Томске большевистская фракция окончательно отделилась от меньшевиков к середине сентября 1917 года, после проведения общих собраний  в Томске и в губернии. Зато произошло объединение Совета солдатских депутатов и Совета рабочих депутатов с образованием  Совета солдатских и рабочих депутатов. Таким образом, происходила консолидация партий и организаций, стоявших на наиболее левых позициях, отрицающих возможность какого-либо сотрудничества с буржуазией.