«Самусь IV» или Тайна «пляшущих» человечков

«— Это написали вы? На всем земном шаре нет ни одного человека, кроме членов нашей шайки, который знал бы тайну пляшущих человечков. Как могли вы написать это?

— То, что изобретено одним человеком, может быть понято другим, — сказал Холмс…».

А. Конан Дойл. Пляшущие человечки

Не о «пляшущих ли человечках» Шерлока Холмса подумалось томским археологам Владимиру Ивановичу Матющенко и Людмиле Михайловне Сыркиной, когда они в 1969 году извлекли из более чем трёхтысячелетнего плена фрагменты керамики с нанесёнными на  сосуды причудливыми человеческими изображениями?

Впрочем, опытные исследователи знали, что подобные загадочные изображения появились задолго до знаменитого рассказа Артура Конан Дойля «Пляшущие человечки» (англ. The Adventure of the Dancing Men), в котором очередное расследование Шерлока Холмса закручивается вокруг странных, как будто детских, рисунков танцующих людей. Доказательством тому – многочисленные петроглифы и писаницы времён неолита, обнаруженные и на перуанских скалах, и на каменных останцах уральских рек, и на утёсах Лены и Ангары…

Но то – далеко от Томска. А тут – совсем рядом, на левобережной террасе р. Томь у места впадения в неё р. Камышинки, в пос. Самусь, Томского района Томской области! Было чем восхищаться.

Любой археологический предмет, попадающий в фонды музея, требует, прежде всего, его скрупулёзного описания. Последуем же этому правилу и мы.

Перед нами – четырёхрёберный сосуд с подквадратным устьем и, вероятно, квадратным или подпрямоугольным днищем. Общая высота около 22–23 см, максимальный диаметр – около 20 см. Реконструирована часть сосуда с изображениями четырёх антропоморфных фигур на внешней его поверхности.

Орнамент заполняет всю поверхность ёмкости от края венчика до дна включительно. Он образует три зоны/яруса.  Верхняя  представлена поясом, шириной  4 см, состоящим из коротких вертикальных оттисков штампа, ритмично нанесенных  вдоль края венчика, и двух пар горизонтальных волнистых линий, прочерченных ниже концом палочки. На этом орнаментальном  поясе просверлена пара отверстий – следы починки.

Нижний ярус занимает придонную часть сосуда, имеет ширину около 4 см. Он заполнен четырьмя-пятью прочерченными горизонтальными линиями. При переходе в днище от крайней из них прорисованы вертикальные короткие линии.

Поверхность средней части сосуда (высота около 15 см), поделена на медальоны-секции. Они образованы парами прочерченных вертикальных линий, соединяющих верхний ярус с нижним. Медальоны различны по своим размерам и отделены четырьмя (?) парами более узких вертикальных секций, образованных параллельными  парами прочерченных линий, поле которых не заполнено рисунком. Ширина их в верхней части от 1,5 до 3 см, в нижней – от 0,7 до 1,5 см.

В медальоны помещены антропоморфные фигуры, выполненные в резной технике. На реставрированной части сосуда таких фигур сохранилось  четыре. На рёбра сосуда, примерно на расстоянии 18 см друг от друга, нанесены два «одинаковых» антропоморфа, не имеющих рук и ног. Их длинные тела переданы в виде трёх вертикально прочерченных линий, отходящих от линии узких плеч (короткой черточки, соединяющей три линии в верхней части). Своё продолжение они имеют сверху над контурами овального лица персонажа, переходя в трёхрогий головной убор. Концы его почти упираются в приустьевую орнаментальную зону. Лики существ имеют рельефно вылепленный большой нос, глаза и рот, образованные глубокими вдавлениями, нанесёнными концом округлой палочки. От  виска до подбородка, симметрично, по обе стороны от лика, нанесено по три таких же  глубоких оттиска палочкой.

На поверхности медальона, расположенного между боковыми гранями сосуда с антропоморфами в трёхрогом головном уборе,  прорисована другая фигура – антропоморфа с двумя вертикально прочерченными отростками вместо головы. Их высота,  примерно, та же, что и у боковых фигур на рёбрах сосуда. Его длинное туловище и ноги прорисованы в виде двух пар вертикальных дуг, концами соединенных в области коленных суставов в виде ромба, что создаёт впечатление «пляшущего» человека.  По его туловищу, от шеи до костей таза включительно, нанесено восемь  поперечных коротких линий. Руки, согнутые в локтях, нарисованы одной линией в виде полуовала.

Можно ли проникнуть в тайну «пляшущих человечков»?

Как расшифровать рисунки, нанесённые на сосуд? Как узнать тайну самусьских «пляшущих человечков»? Ответить на это совсем непросто! Исследователям остаётся только строить гипотезы, хотя и основанные на глубоких исторических знаниях.

Многие археологи уверены, что основополагающей идеей декора самусьских сосудов, определяющей его зональность и набор используемых знаков, является представление об устройстве мироздания. Зона венчика соотносилась с небом и находящимися там запасами вод, придонный ярус – с землей, средняя часть тулова с разреженным декором, рисунками антропоморфных фигур, птиц и растений – с наземным миром, воздушным пространством. Четное количество изображений, ритмическое повторение знаков на боковых стенках сосуда передает структуру мира в горизонтальной плоскости.

Мир предстаёт состоящим из нескольких областей, расположенных вокруг центра. Границы областей обозначены двойными и тройными линиями, которые в вертикальной проекции (на тулове) символизируют космические столпы, поддерживающие небо. Обычно выделялось четыре или восемь сторон света  (на нашем сосуде их было восемь!). Пространство было окружено водами.

Поскольку в архаическом мышлении членение пространства на направления и области идёт параллельно с членением времени на фазы, то в самусьских композициях на днище и тулове могли найти отражение представления и о временной структуре мира. Образом мира в вертикальной проекции является полуовал, моделирующий небосвод. С внешней стороны небосвода расположены воды.

Можно предполагать существование в самусьской космологии и космогонии характерных для многих мифологических традиций Евразии представлений об уподоблении Вселенной Мировому яйцу и, возможно, о происхождении мира из яйца. С этой темой могут быть связаны антропоморфные лики овальной формы, полуовал небосвода, передающих отдельные области мира секторов, выделявшихся на тулове сосудов знаками столпа и рёбрами, чаще всего изображались антропоморфные фигуры без головы. Иногда они показаны внутри полуовала и соединены с ним короткими линиями, делящими внутреннее пространство на три яруса и воплощающими представления о трёх частях мироздания через антропоморфную модель.

Каждый из образующих фигуры простых знаков моделирует тот или иной элемент мира, получая значение части фигуры человека лишь в общем антропоморфном контексте.

Например, полуовал рук тождествен полуовалу небосвода, структура туловища соответствует знаку столпа. «Бесплотность» человеческих фигур, отсутствие головы, метафорическое отождествление отдельных элементов изображения с элементами модели мира может являться указанием на связь с представлениями о ритуальном расчленении соответственно структуре пространства, а также олицетворять эпитеты, описывавшие определенный тип персонажа в существовавших параллельно текстах устной традиции.

Возможно, так изображались обожествлённые первопредки, причастные к созданию мира. Позиция таких изображений на тулове сосуда и в приустьевой зоне позволяет рассматривать их как хранителей отдельных областей мира, поддерживающих установленный мировой порядок.

В самусьском искусстве второе место по частоте употребления, вслед за рисунками человеческих фигур без головы, принадлежит образам обожествленных и персонифицированных космических столпов. Различаются два типа противопоставленных друг другу столпов. Один столп, лик которого имеет трёхлучевое наголовье, связан со Средним миром. Другой столп, увенчанный сердцевидным ликом с двумя лучами сверху, связан с периферией космоса. Лик с трёхлучевым наголовьем встречается также сверху полных антропоморфных фигур, при этом существуют переходные варианты между такой фигурой и столпом с аналогичным ликом. Фигура с ликом олицетворяет собой мировую ось, разделяет небо и землю, а согнутые в локтях и разведенные в стороны руки расширяют пространство по горизонтали.

Помимо модели мира, реализуемой через систему отождествления с элементами пространства частей тела антропоморфного персонажа, на самусьских сосудах представлена и другая, в основе которой лежит классификация частей лика. С вертикальной структурой мира отождествляются элементы лика с овальным контуром и лика, вписанного между двумя столпообразными знаками. Этот персонаж занимает очень важное место в системе божеств самусьского пантеона. Возможно, он связан с образом Мирового яйца, из которого возник Мир.

В целом самусьские космологические и космогонические представления наиболее близки к древнеиранским.

Сравнение самусьского искусства с окуневским Минусинской котловины свидетельствует об их родстве, но при этом окуневская и самусьская знаковые системы вполне самостоятельны, а сходство их обусловлено близостью ритуально-мифологических представлений. Это может объясняться их появлением в Сибири в результате миграции с юга групп населения, связанных с одним культурным кругом.

Самусь – это не просто географическая точка на карте Томской области

Самусь IV, пожалуй, самый знаменитый археологический памятник из всех (а их более десятка), расположенных на правобережной террасе реки Томи. Мировую известность этот памятник получил во многом благодаря бронзолитейному центру, открытому здесь археологами. По названию этого памятника была названа выделенная археологами своеобразная культура бронзового века XVI–XIII веков до н. э. – самусьская.

Современные знания позволяют предполагать, что Самусь IV не столько поселение, сколько сакральный или духовный центр  носителей разнокультурных традиций, предназначенный для идейного оформления производства и распределения бронз в рамках разноплеменной общности. Эта общность включала целый конгломерат народов широкой территории, объединенных мигрантами индоевропейского круга.

Искусство самусьской культуры – одно из самых ярких и загадочных явлений в истории Северной Азии. Оно появляется в Приобье внезапно, в сложившемся виде, как часть нового культурного комплекса, включающего высокоразвитое бронзолитейное и керамическое производство, передовые и совершенные для того времени формы оружия сейминско-турбинского типа, сложные ритуально мифологические представления.

Появление новой для Западной Сибири изобразительной традиции связано с миграционными волнами из районов Центральной Азии, лежащими к югу и юго-западу от верховий Оби и Иртыша (вероятно, Восточный Тянь-Шань и прилегающие территории). Проживавшее там население было генетически связано или испытывало культурные влияния обществ с производящим хозяйством более западных территорий. В этом же регионе, видимо, происходило формирование сейминско-турбинской бронзолитейной традиции, проявлявшейся в литье наконечников копий, втульчатых топоров (кельтов), кинжалов, ножей. Свидетельством тому – многочисленные литейные формы, обнаруженные при раскопках археологического памятника «Самусь IV».

Археологический памятник Самусь IV подарил археологам и своеобразную мелкую пластику. Она включает в себя яркий образ медведя, запечатлённый в камне, портреты людей необычного для Сибири антропологического типа. Чрезвычайно выразительна небольшая каменная подвеска, изображающая, как полагают археологи,  молящегося человека. Находка эта сделана в 1994 году при раскопках поселения Самусь IV экспедицией Музея г. Северска под руководством археолога Евгения Алексеевича Васильева.

Самусьское искусство наиболее известно, благодаря рисункам, прочерченным перед обжигом на поверхности ритуальных сосудов. Это сосуды баночной формы с плоским или многоугольным дном, орнаментированные прочерченными линиями. Для декора этих сосудов характерны антропоморфные и зооморфные рисунки, трёхъярусность композиции на тулове. Такая керамика широко представлена лишь на поселении Самусь IV, на других памятниках находки редки. Исследователи считают эту керамику культовой.

Недолго просуществовав, эта изобразительная традиция растворяется в бескрайних северных таёжных просторах, чтобы вновь напомнить о себе спустя столетия искусством кулайской культуры эпохи железа. И это искусство новой культурно-исторической общности – кулайской – не менее загадочно. В том числе – и своими удивительными антропоморфами. Но это – уже другая история…

Боброва А.И., Рассамахин Ю.К.

07.11.2018 г.

Литература

Боброва, А. И. Поселение Самусь IV (материалы к каталогу археологических коллекций Томского областного краеведческого музея) /
А. И. Боброва // Музей и город / Под ред. Е.А. Васильева ; Муницип. учр. «Музей г. Северска» . – Б.м., 2000 . – (Труды Музея г. Северска ; Вып. 1) . – С. 19-31.

Васильев Е. А. Бронзовых дел мастера // История Северска : очерки / [ред. кол.: В. П. Зиновьев и др.] . – Северск, 2009 . – С. 13-18.

Васильев Е.А. Каменная скульптура «Молящий». Описание // Lira artifact – Virtual Arhaeology (Лаборатория междисциплинарных археологических исследований «Артефакт» Национального исследовательского Томского государственного университета). URL: http://www.artefact.tsu.ru/06sculpture  (дата обращения: 07.11.2018).

Васильев Е.А. Культура древнейших обитателей низовий Томи // По реке времени. Путеводитель к экспозиции. – Северск. 2004. – С.5-18.

Васильев Е.А. Самусь IV: старые проблемы на фоне новых исследований // Археологические материалы и исследования Северной Азии, древности и средневековья.  – Томск, 2007. – С. 114-127.

Есин Ю.Н. Древнее искусство Сибири: Самусьская культура: Труды музея археологии и этнографии Сибири. Т. II. – Томск: Томский государственный университет, 2009. – 526 с.

Клейн Лев. Пляшущие человечки Конан-Дойля на Руси //  Троицкий вариант – Наука. URL: https://trv-science.ru/2012/03/13/plyashushhie-chelovechki-konan-dojjlya-na-rusi/ (дата обращения: 01.11.2018).

Матющенко В.И. К вопросу о бронзовом веке в низовьях р. Томи // Советская археология. 1959. № 4. – С. 154 – 165.

Матющенко B.И., Сыркина Л.М.. О новых находках эпохи раннего железа в Томско-Чулымском Приобье // Первобытная археология Сибири. – Л.: 1975. – С. 146-150.

Молодин, Вячеслав Иванович. Самусьская культура в Верхнем Приобье / В. И. Молодин, И. Г. Глушков ; Акад. наук СССР. Сиб. отд-ние, Ин-т истории, филологии и философии ; отв. ред. Е. И. Деревянко . – Новосибирск : Наука, Сибирское отделение, 1989 . – 167 с.

Vita scientificus, или Археолог В. И. Матющенко: сб. науч. тр., посвящ. 85-летию со дня рождения Владимира Ивановича Матющенко — археолога, ученого, педагога. – Омск: Полиграфический центр КАН, 2014. – 231 с. URL: https://arheologija.ru/vita-scientificus-ili-arheolog-v-i-matyushhenko (дата обращения: 03.11.2018).