3 июня. Военное положение в Томске

3 июня в городе Томске произошли важные события. Сравнительно мирное течение жизни было нарушено введением в городе военного положения, перестрелками и гибелью значительного числа людей, преимущественно солдат Томского гарнизона.

Чтобы понять причины произошедшего, нужно на минуту обратиться к прошлому, к первым послереволюционным дням и принятым тогда законам.  6 марта Временное правительство издало указ о политической амнистии. Шаг этот был, в общем, логичным, поскольку с падением монархии все её идейные враги должны были быть освобождены из тюрем и ссылок. Но уже 17 марта издаётся постановление «Об облегчении участи лиц, совершивших уголовные преступления».  По этим постановлениям, заключённые, кто отбыл половину срока, освобождались;  также  амнистировались заключённые, выразившие  согласие служить родине на поле брани. По подсчётам специалистов, в результате реализации этих актов, за период с 1 марта по 1 апреля общее число заключённых в стране сократилось на 75 % (!), на свободе оказалось более 80 тысяч  человек, большинство из которых были обычными уголовниками, которым в народе  дали прозвище «птенцов Керенского».  Расчёт на них в военном отношении себя не оправдал, из армейских частей эта публика с лёгкостью бежала, а доступ к оружию получила.

В полках Томского гарнизона после амнистии появился довольно значительный контингент таких амнистированных бывших заключённых, среди которых был немалый процент людей с богатым уголовным прошлым. Закономерным следствием принятых решений Временного правительства стал значительный рост преступности, как в стране в целом, так и в Томске, где было зафиксировано увеличение числа краж, разбойных нападений и даже убийств.  Среди этих «птенцов Керенского» были люди, которые быстро научились использовать революционную риторику в своих интересах и целях, они выступали на митингах, мимикрируя под  революционных анархистов или других социалистов, призывая солдат к грабежам под предлогом  восстановления социальной справедливости. Почва для недовольства среди солдатской массы, конечно, была; в мае-июне начался учёт и реквизиция хлеба у населения губернии, вызвавшие у многих солдат большое недовольство, умело используемое вожаками этих амнистированных, так называемых «анархистов».

К концу весны ситуация в губернском центре стала просто угрожающей.  Совет солдатских депутатов, исполком Губернского народного собрания пытались навести порядок, используя убеждение и взывая к революционной сознательности. 29 мая в Доме физического развития этих солдат из бывших заключённых собрали на митинг, на котором ещё раз пытались договориться по-хорошему. От имени исполкома Совета солдатских депутатов, амнистированным было предложено самим участвовать в наведении порядка – добровольно отказаться от выхода из казарм, сообщать в исполком фамилии амнистированных солдат, которые отлучаются из казарм и вызывают подозрения, вести борьбу с пьянством и азартными  играми. Была принята резолюция со многими пафосными словами о готовности

«идти рука об руку с Советом Солдатских депутатов в борьбе со всякими тёмными силами, угрожающими свободе русского народа, которого мы являемся несчастными детьми».

А уже на следующий день, 30 мая было было совершено дерзкое убийство и ограбление на улице Благовещенской в Томске и, видимо, оно и стало «последней каплей», переполнившей чашу терпения не только  власти, но и самих солдат гарнизона.

Требовалось принять серьёзные и безотлагательные меры.  31 мая состоялось объединённое  заседание исполкомов  всех народных собраний, Губернского, Городского и Уездного; Советов солдатских, рабочих и офицерских депутатов, на котором обсуждалось создавшееся положение с преступностью в Томске.   Рост числа грабежей и убийств был явно связан с деятельностью амнистированных, а их  в полках насчитывалось около 1500 человек; кроме того к ним примыкали дезертиры, легко поддававшиеся «погромной» агитации, которую под анархистскими лозунгами вели бывшие уголовники. В последние недели такие призывы к погромам и грабежам  стали ещё активнее и возникла опасность перехода от одиночных преступлений  к массовым погромам и уголовному «террору». В советы и народные собрания поступали сведения из других сибирских городов о похожих проблемах.  Милиция  же была создана совсем недавно и не справлялась с такой сплочённой преступной массой. Попытки вести идейную борьбу и перевоспитание  амнистированных оказались бесполезными, принятые постановления и резолюции не выполнялись.  Накануне стало известно, что из Восточной Сибири в Томск    перемещают дополнительно группу амнистированных числом около 4000 человек, а с фронта пришло требование об отправке в действующую армию всех кадровых солдат и большинство офицеров, т.е. Томск остался бы только с молодыми солдатами-призывниками и  огромной массой этого преступного элемента, и тогда положение жителей стало бы просто безысходным.

На запрос военному министру, что делать с амнистированными,  не годными к военной службе, был получен ответ, что их следует водворить в тюрьмы. Конечно, не все амнистированные являлись преступниками, но отделить «зёрна от плевел» в условиях, по сути, спецоперации, не было возможности, поэтому решили, что нужно арестовать всех амнистированных, а разбираться уже потом. На совещании был избран исполнительный комитет из советов и исполкомов, упоминавшихся выше, и было принято решение об объявлении города на военном положении и аресте амнистированных уголовников в войсках и преступного элемента, рассредоточенного в городских квартирах среди гражданских лиц.

В ночь со 2-го на 3-е июня военное положение в Томске было объявлено.

Отряды солдат во главе с руководителями Совета солдатских депутатов и офицерами окружили все помещения, в которых были расквартированы солдаты из амнистированных, а кроме казарм, были облавы ещё в 114 частных городских квартирах, в притонах, если точно формулировать статус этих жилищ,  в районе Бочановской улицы, на Монастырском лугу, и в кирпичных сараях около Томска. Во время ареста в 3-й и 6-й ротах 25-го полка из-за паники произошла сумятица и  в начавшейся перестрелке несколько человек было убито. В бараках концентрационного лагеря, куда  переселился так называемый «клуб анархистов» отрядам солдат было оказано вооружённое сопротивление. В завязавшейся перестрелке также погибло несколько солдат и амнистированных уголовников.  В эту ночь в войсках было арестовано  около 1500  человек, и в городе при облавах ещё около 800; после проверки сразу были выпущено 500 человек непричастных к преступлениям. По поводу остальных задержанных велось следствие, при участии специально созданной комиссии. В числе арестованных оказался и «глава» местных анархистов, некто Клюев, о личности которого позднее стало кое-что известно. Клюев был, выражаясь языком Ильфа и Петрова, «идейным борцом за денежные знаки» - свой пятилетний срок он  получил в 1911-12 годах за ограбление в Тюмени полковой кассы на сумму 15 тысяч рублей.

В этих военных действиях погибло 19 (по другим данным, 18)  солдат Томского гарнизона и пятеро амнистированных. Как писали томские газеты,

«Томск теперь почти совсем очищен от преступного элемента, его убрали из частных квартир и притонов и из казарм».

Корреспонденты подчёркивали в своих статьях, что в революционное время  уголовные преступления являются в то же время и политическими, поскольку дискредитируют идеи свободы, настраивая граждан против революции своими действиями.

Из передовицы газеты «Знамя революции»:

«Свобода – что и говорить – хороша. Но свобода, лишающая граждан гарантии их жизни и имущества, передающая их во власть негодяев, - уже теряет всякий смысл и значение. Тот, кто боролся за свободу, не может поэтому отказаться и от борьбы с этими негодяями. И революционная демократия Томска от этой борьбы не отказалась, взяла на себя тяжёлый крест, прибегнув к несвойственной ей мере, к объявлению города на военном положении. Долго, долго колебались, не могли решиться на эту меру… Вдобавок все предчувствовали, что может случайно проливаться кровь – невинная кровь – что без этого дело не обойдётся. Преступники слишком тесно вкраплены были в остальной массе граждан, предварительно отделить их не было никакой возможности».                                                                                                                        

7 июня военное положение в Томске было отменено, поскольку свою задачу оно выполнило.

Из важных событий начала июня.

Газета «Известия Совета солдатских депутатов Томского гарнизона» в № 19 за 30 мая 1917 года сообщила о прекращении  выпуска  этого печатного органа:

«С 1-го июня наша газета – «Известия Солд. Деп. Том. гарнизона» - прекращает своё существование и на её месте начнёт выходить ежедневная газета  - «Знамя Революции». «Знамя революции» будет издаваться Сов. Солд. и Раб. Депутатов г. Томска…. «Известия» являлись органом преимущественно солдатских масс, «Знамя Революции» будет органом солдат, рабочих и отчасти крестьян. Уже теперь получаем постоянно письма из деревень с просьбой высылать нашу газету. «Известия» не умирают, а лишь перевоплощаются, меняют своё название и расширяют, в этом мы глубоко убеждены, свой круг читателей и, стало быть, своё влияние. «Знамя революции» будет защищать и проводить в сознание трудящихся масс программу и тактику революционной демократии».

В архиве ТОКМ есть первый выпуск этой газеты.

Передовица газеты была посвящена очень важному событию, которое произошло в Петрограде – в столице открылся Первый Всероссийский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Напоминаем читателям, что это тот самый съезд, на котором прозвучала ставшая знаменитой фраза В.И. Ленина «есть такая партия!», когда обсуждался вопрос, кто же, какая партия  может взять на себя ответственность за дальнейшее развитие революции в России.