4,5,6 марта 1917 года

4 марта 

Несмотря на постоянные призывы к спокойствию и порядку, именно спокойствия и порядка не наблюдалось на улицах города Томска в эти весенние дни.

Сначала следует упомянуть об очень важном событии, произошедшем 4 марта (то есть 17 по новому стилю), которое в фотоальбоме не нашло отражения:

4 марта солдаты и офицеры Томского гарнизона принесли присягу Временному правительству.

В тот же день начальником гарнизона полковником Бироном был издан приказ (последний приказ, изданный Бироном в этом качестве), разрешающий военнослужащим участвовать в общественно-политической жизни, в том числе и состоять членами различных общественно-политических организаций.

Также в этот день в Томске была получена телеграмма следующего содержания:

«Телеграмма в Томск из Петрограда от 4 марта 1917 года. Второго сего марта последовало отречение от Престола Императора Николая II за себя и за своего сына в пользу великого князя Михаила Александровича. Третьего марта Михаил Александрович отказался восприять верховную власть впредь до определения учредительным собранием формы правления и призвал население подчиняться временному правительству по почину Государственной думы возникшему и облегчённому всею полнотою власти впредь до созыва учредительного собрания, которое своим решением об образе правления выразит волю народа.

Председатель совета министров князь Львов».

Под трёхсотлетним правлением династии Романовых была, таким образом, подведена черта.

5 марта

В этот день на общегарнизонном собрании офицеров, вместо арестованного Бирона, начальником гарнизона был избран полковник Калина, который был любим солдатами. В объявлении об этом событии было сказано: «Я избран Начальником Гарнизона города Томска и Начальником 5-й Сибирской запасной бригады, на условии согласования своих распоряжений, по должности Начальника Гарнизона, в области установления общественного порядка и спокойствия, с постановлениями временного Комитета по охране общественного порядка и безопасности, в составе какового входят делегаты от офицеров и солдат гарнизона».

В этот же день был создан Совет солдатских депутатов Томского гарнизона.

Вспоминает Владимир Михайлович Клипов:

 «Совет солдатских депутатов возник 5 марта 1917 года. Его организовал Военно-социалистический союз. На первом Учредительном собрании Совета солдатских депутатов присутствовали представители всех рот и частей гарнизона – всего 124 депутата с решающим голосом и 68 с совещательным голосом. Был выбран президиум Совета, в который вошло большинство большевиков. Председателем собрания был избран Худокормов. – меньшевик интернационалист, и секретарём левый эсер – оба члена Военно-социалистического союза...

Выступил ряд делегатов, рассказали о революционном настроении солдат. Были депутаты и от казачьей сотни. Выступил с речью казак. Он напомнил в своей речи о тёмном пятне прошлого, которое они, казаки, должны смыть. Он рассказал, как казачество было опорой самодержавия и защитой капитализма. «Теперь мы – заявил казак – вся наша сотня, как один, присоединяемся к революции и вместе с рабочими будем её защищать от врагов революции, прошлый позор мы смоем нашей кровью, мы присягаем республике и будем её защищать». Речь простого казака произвела огромное впечатление и вызвала восторженное настроение присутствующих депутатов и гостей. Все встали, качали казака….

Депутаты, рассказывая каждый о своей части, говорили о большом революционном подъёме солдат, которых с большим трудом приходится сдерживать от самосуда над своими офицерами. Все выступавшие приветствовали революцию и высказывали свои требования к Временному правительству о скорейшем заключении мира….

По вопросу о войне и мире, об отношении к Временному правительству Совет солдатских депутатов высказался против захватнической войны, так как рабочий класс и крестьянство всех стран в захвате чужих земель не заинтересованы. Народы всего мира должны добиваться скорейшего прекращения войны….»

[В данном случае автор воспоминаний имеет в виду выборы исполнительного комитета Совета солдатских депутатов, в который вошли И.Н. Смирнов, В.В. Худокормов,
С.А. Кудрявцев, Н.Н. Яковлев, П.К. Голиков, З.Ф. Кулинич-Присяжнюк, В.М. Косарев,
М.Ф. Левитин, В.М. Крутиков].

Большинство фотографий в фотоальбоме на эти даты связаны с определённым, почти детективным сюжетом, который разворачивался на протяжении двух дней 5 и 6 марта.

Вокруг Комитета общественного порядка и безопасности, первого органа власти революционного Томска, стали циркулировать слухи о готовящемся нападении на него и попытке разгона. Это потребовало усиления охраны Комитета, и для этой цели к зданию городской думы по переулку Ямскому (напоминаем, что это сейчас кинотеатр «Аэлита») были присланы несколько рот солдат под командованием членов солдатского совета
С.А. Кудрявцева и И.Н. Смирнова и других. Кроме того, в распоряжение Комитета общественного порядка и безопасности были доставлены арестованные начальник гарнизона и командиры всех пяти томских полков, а также начальник Губернского жандармского управления и железнодорожной жандармерии.

 Скопление солдат и горожан у здания Городской Думы, где размещался комитет общественной безопасности. 5 марта 1917 г.

Сергей Васильевич Александровский был избран руководителем военной части в Комитете общественной безопасности, поэтому ему было поручено размещение прибывшего на защиту дежурного батальона. Размещён этот батальон был неподалёку от здания думы, предположительно, в старых домах, стоявших напротив, На фотографиях видны солдаты, сидящие на крыше одноэтажного здания с осыпающейся штукатуркой; возможно, это солдаты из дежурного батальона.

Кроме слухов, в городе стали происходить разные провокации. Так, неким прапорщиком по фамилии (предположительно) Драгомирецкий произведён несанкционированный никем арест воинского начальника Соколовского.Должность его была административной, вооружённой силы в его распоряжении не было и опасности для дела революции и Комитета общественной безопасности он не представлял. Тем не менее, как вспоминал об этом событии Бычков Матвей Петрович, в этот период служивший в 5-м Томском запасном полку, Соколовский был арестован, под конвоем доставлен к зданию городской думы, где его встретила толпа студентов, стоявшая у дверей управы, набросилась на него, сорвала с него погоны и фуражку. Чтобы не допустить над ним самосуда пришлось вмешиваться конвою. Здесь, на месте, произошло разбирательство, Соколовский был отпущен, а Драгомирецкий арестован. В карманах этого прапорщика были найдены листовки антисемитского содержания, которые распространялись по городу в этот день.

Арест воинского начальника. 5 марта 1917  г.

Провокатор прапорщик Драгомирецкий и толпа людей. 2 марта 1917 г.

По фотографиям, датированным 5-м марта мы видим первые патрули народной милиции на улицах города.

Вечером в Комитете общественного порядка и безопасности прошёл военный совет, на котором обсуждались меры по охране комитета. Проблема возможного нападения, видимо, не была надуманной. В ночь с 5 на 6 марта, по воспоминаниям Б.М. Гана, было замечено движение каких-то вооружённых групп по направлению к городской думе. Им навстречу был выслан дежурный батальон под руководством полковника Калины, после чего вооружённые группы, не вступив в бой, рассеялись и скрылись в темноте. Утром на следующий день злоумышленников пытались найти, но не нашли, хотя по подозрению были сняты с постов двое командиров.

6 марта

В городской думе произошёл окончательный раскол: «Левая» часть думы окончательно перешла в новый орган власти – Комитет общественного порядка и безопасности, а «правая» потребовала не заниматься «самодеятельностью», а ждать приезда в губернию комиссара Временного правительства, как представителя «законной» власти. За этим расколом последовало «выселение» Комитета общественной безопасности из здания городской думы и перемещение его, после некоторой заминки, в резиденцию губернатора, которая с этого момента стала называться «Домом свободы» (сейчас это Дом учёных). На снимках мы видим Дом свободы, каким он выглядел в те дни.

На события в Томске, несомненно, большое влияние оказывали настроения, формирующиеся среди солдат и офицеров Томского гарнизона.

На эту тему хотелось бы сказать ещё несколько слов.

1917 год. Россия уже четвёртый год находится в состоянии войны с серьёзным противником. Это вообще первая война такого поражающего воображение масштаба, с участием миллионных армий и совершенной техники. Постоянно по всей стране создаются новые и новые армейские подразделения, взамен тех, которые «перемалываются» на фронтах Первой мировой. Томск в эти годы резко меняется, прежде всего, составом своего населения.

Дадим слово свидетелю, Пороскуну Сергею Ивановичу:

«Томск перед империалистической войной 1914 года представлял собой чисто мещанский губернский город. Населяли его домовладельцы, чиновники, преподаватели вузов и в учебный период большое число студентов…

С первого дня объявления войны два пехотных полка 42 и 18 были отправлены на фронт. Вместо ушедших на фронт немедленно в Томске были организованы так называемые запасные полки, на которые была возложена задача спешным образом подготовлять для фронта маршевые роты из призванных новобранцев и других контингентов запаса. Таких полков было организовано в Томске пять под номерами 18, 25, 32, 37 и 39, там же вели подготовку для укомплектования батарей. Руководящими кадрами этих воинских частей в основном были прапорщики запаса, преимущественно, из интеллигенции – юристы, инженеры, коммерсанты и др. Как правило, командирами полков назначались полковники, старые участники японской кампании…

Младший командный состав в запасных полках был укомплектован из призванных из запаса – фельдфебелей, старших и младших унтер-офицеров; большинство из них было также участниками русско-японской войны…

Если в полку мирного времени рота имела 100-120 человек наличного состава, то в запасных полках роты насчитывали 1000 и больше солдат.

При комплектовании запасных полков в Томске численность гарнизона составляла, примерно, 80 тысяч человек. Для размещения такого числа солдат были в городе использованы многие гражданские помещения, как то: помещение клиник, учебных заведений, общественных учреждений.

В декабре 1914 г. Томск превратился в военный город. Так как казармы были разбросаны по всему городу и его окраинам, то занятия с солдатами велись на всех имеющихся площадках; маршировали по всем главным улицам, а если принять во внимание, что так называемые маршевые роты проходили подготовку в спешном порядке в один месяц, то занятия проходили с раннего утра и до глубокой ночи. Томск стал шумливым городом – команды на плацу, песни солдат на марше, крики командиров…

Пишущий эти строки был призван на военную службу в первых числах ноября 1914 года и в последних числах зачислен в 9 роту 25 Сибирского стрелкового запасного полка. 9 рота занимала помещение бывшей клиники в одном из главных корпусов медицинского факультета Томского университета. Рота, в которой я служил, должна была выехать на фронт. Солдаты этой роты, призванные молодые новобранцы, на 99 процентов состояли из крестьян и все были Томской губернии».

Примерно такую же цифру – около 70 тысяч человек в составе Томского гарнизона – называют и другие источники. Эта цифра сопоставима с числом населения в самом Томске. Поэтому настроения солдатской массы для развития революционных событий были едва ли не ключевыми.

Каковы же были эти настроения, как отнеслись к революции солдаты и офицеры?

4 марта гарнизон приносил присягу Временному правительству, но это же не шуточное дело; если солдаты-новобранцы присягали впервые, то как на это должен был смотреть офицерский состав, дававший присягу «царю и отечеству»? Были ли конфликты между солдатской массой и офицерами, насколько острыми они были?

С.И. Пороскун рассказывает о таких известных ему случаях:

«Вспоминаю такой случай: после полученных телеграмм из Питера о политических событиях, на другой день 18-й и другие полки вышли на демонстрацию. Командир 25 запасного полка, старый полковник Богданов, незадолго до событий заменивший полковника Еремеева, в штабе полка заявил собравшимся офицерам полка, что он имеет присягу царю, и поэтому не разрешит выводить свои полки на улицы города и кто пожелает это сделать, то может вывести полк только через его труп.

Офицеры: Крыжановский, Семёнов и другие, главным образом молодые офицеры категорически заявили, что, де они поведут полк через труп своего командира и предъявили требование полковнику Богданову – вывести полк к 2 часам дня в Томск (большая половина полка в это время размещалась в казармах около станции Томск II).

Полковник Богданов сдался и в 2 часа он верхом на лошади возглавлял демонстрацию 25 полка, который прошёл через мост через реку Ушайку, но не пошёл по главной улице Почтамтской …. После этой демонстрации командир полка Богданов фактически был отстранён от командования полком».

Из воспоминаний Алексея Ивановича Беленца:

«Когда члены Военно-социалистического союза подготовляли воинские части, чтобы их вывести 3 марта на демонстрацию, то встретились с такого рода фактами.

В 6 роте 25 полка состоялся митинг и когда солдаты готовы были выйти на демонстрацию, в этот момент появился прапорщик и выкрикнул, обращаясь к солдатам «арестовать зачинщиков». В 8 роте 18 полка, когда солдаты сидели за обеденным столом, член союза обратился к ним с речью и призвал солдат выйти на демонстрацию с оружием в руках. Рота вышла, но по дороге зашли к 6 роте с тем, чтобы и эта рота вышла на демонстрацию, то здесь появился командир с группой офицеров и они пытались воспрепятствовать своей роте участвовать в демонстрации. Унтер-офицер указал на лицо, выступавшее с речью, и один из офицеров выхватил наган и прицеливался, но в этот момент несколько солдат взяли наизготовку винтовки и после выстрелов в воздух офицер сбежал.

Подобный случай имел место и в 10 роте 18 полка. Когда Смирнов (член бюро воен.-соц. союза) выводил роту на демонстрацию, один из офицеров выстрелил из револьвера в него, но промахнулся. Здесь находившийся Левитин (член союза) поднял винтовку с штыком и бросился на стрелявшего, но офицер успел удрать в казарму».

Видимо, в офицерском корпусе были офицеры с монархическими настроениями, для которых падение монархии было неприемлемым; они, возможно, и были теми «силами реакции», которые неудачно пытались штурмовать Комитет общественной безопасности. Но были и офицеры, которые с лёгкостью приняли революцию; среди младшего офицерского состава было много представителей интеллигенции, имевшей нередко социалистические взгляды. В большинстве случаев на этом раннем этапе конфликты солдатской массы и офицерства были не столь острыми, во всяком случае, были и офицеры, к которым солдаты относились хорошо. Этот «котёл» ещё только начал закипать. Дисциплина, однако, расшатывалась на глазах.

Один из острых вопросов, витавших в воздухе и сверхактуальный именно для военных, это вопрос о продолжении войны. Большая часть солдат, вчерашних крестьян, на войну, мягко скажем, не рвалась. Кроме того, в солдатской среде велась активная антивоенная пропаганда Военно-социалистическим союзом. Напоминаем читателям, что эта организация была создана ссыльными революционерами, которых в 1916 году решено было призывать в действующую армию.

Дадим слово ещё одному свидетелю событий.

Из воспоминаний Басова Алексея Семёновича:

«К началу 1917 г. все призывные возрасты ссыльных из Нарымского края были призваны в Томский гарнизон…

Во избежание массового общения политических ссыльных с солдатами, их (политических ссыльных) не размещали по всем ротам четырёх полков, а концентрировали в отдельных ротах. Вместе со мной в 16-й роте 39 Сибирского стрелкового полка было 30-40 человек бывших политических ссыльных. Нас размещали в казарме отдельно от остальных солдат, на особых нарах. Офицеры запрещали солдатам с нами разговаривать, а солдаты делали всё наоборот, они всё больше стремились узнать, кто мы такие и чего мы хотим. Нас обучал военным строевым занятиям свой же политический ссыльный большевик Григорий Морозов, младший унтер-офицер запаса…

По призыву Томского революционного комитета, весь Томский гарнизон стал на сторону революции».

Отвлекаясь от военной темы, сообщаем читателям, что в эти дни, 5-6 марта, продолжилась организация советов разных профессиональных групп и выдвижение депутатов в состав Комитета общественной безопасности (от железнодорожных служащих, служащих всех имеющихся в Томске учреждений министерства земледелия, типографских рабочих).

Газета «Сибирская жизнь» сообщила:

«Общество изучения Сибири предложило городскому комитету кооптировать в состав комитета Григория Николаевича Потанина, как достойнейшего гражданина Сибири. Предложения это на общем собрании комитета вечером 6-го марта было заслушано и единогласно принято…»