Горожане Империи Цин в картинках

Новый год в Китае — один из самых важных праздников. Называется он Праздником Весны и отмечается во второе новолуние после зимнего солнцестояния. Это, прежде всего, семейный праздник, и многие традиции связаны с желанием привлечь в дом удачу от предков и богов.

На Новый год в домах, гостиницах и магазинах развешиваются нарисованные или напечатанные картины няньхуа («годовые картины») с изображением божеств, идеального будущего членов семьи, исторических и литературных сюжетов, театральных зарисовок и, наконец, просто сцен из повседневной жизни.

Серию таких картин на городскую тему привез с собой военный востоковед Михаил Полумордвинов, служивший в Маньчжурии в начале ХХ века.

Часто в няньхуа можно встретить портреты красавиц. Девушка на этой картине носит синюю кофту-ао, и как тут не вспомнить, что синий цвет — официальный цвет династии Цин. Под кофтой у красавицы розовый халат и белая юбка с цветами. Узоры довольно простые, ведь когда картин нужно нарисовать много, их начинают упрощать. На плечах мы видим шаль, которая словно висит в воздухе — признак аристократической, придворной жизни, ведь безымянные красавицы внешне выглядят как дочери чиновников и богатых людей, а символически шали означают пожелание дочерям родиться красивыми и войти в хорошую семью. Стоит девушка у непропорционально большого столика, на котором в курильнице дымится благовоние.

Другая красавица изящным жестом пальцев пытается заставить птичку в клетке запеть.

А вот китайский чиновник. У него нет бороды, а на щеках заметен румянец, потому мы понимаем — он молод. Одет молодой человек в официальный костюм:

— Шапку гунмао («чиновничий убор»), причем зимнюю, подбитую черным мехом;
— Куртку-магуа с пятью узлами-пуговицами по центру (магуа произошла от ездовой куртки маньчжур, которые и основали династию Цин);
— Зеленый халат чанчунь с копытообразными манжетами;
— Черные сапоги на белой подошве — тоже чиновничьи, сшитые из фетра с бумажной подошвой. Носки сапог округлые, а это значит, что чиновник гражданский, а не военный (у которых носки обуви были квадратными).

Не совсем ясно, что чиновник держит в руках. Возможно, это колчан, ведь у ног юноши лежит бревно, а значит, действие происходит где-то на природе или во дворе.

Эта картинка пророчит сыновьям хорошую карьеру.

Здесь нарисована торговка. Она одета в довольно скромные зеленую кофту и синий халат, однако прическа ее выглядит довольно богатой для улицы. И это типично для картин няньхуа, где жизнь показывалась приукрашенной и веселой. На ногах у торговки туфли на сужающейся с двух сторон платформе. Мы можем понять, что ее ноги не забинтованы по моде «лотосовой ножки», а значит, по происхождению она не из народа хань, а, скорее всего, маньчжурка. Торгует женщина, вероятно, глиняными горшками, которые и несет в сетках.

Здесь изображен торговец животными. Он носит шапку, похожую на чиновничью гунмао, но уличить его в простом происхождении можно, посмотрев на остальной наряд — рабочая куртка, подпоясанная кушаком, штаны с закатанной для удобства одной штаниной, тапочки. Торговец несет клетку с птицей и некий сосуд в конструкции с ножками. В сосуде, скорее всего, держит рыбу — либо на продажу, либо для кормления птицы. Также на боках сосуда дважды написан иероглиф «еще», и, быть может, это тоже пожелание богатства (больше счастья!).

В этой картине интересны оба персонажа. Женщина одета слишком необычно: на голове ее шаль с бахромой, поверх короткой розовой кофты завязана плахта, да и нижний халат имеет по-европейски круглый воротник. Быть может, это домохозяйка или торговка рыбой, которую так приукрасил художник, живший в начале ХХ века и уже знакомый с европейской модой.

К женщине подходит мужчина, несущий зонтик с вывеской «Физиогномист господин Чунь». Так и кажется, что он вот-вот раскроет зонт и начнет зазывать людей узнать свою судьбу по форме лица и носа, бровей или родинок. Возможно женщина тоже связана с гаданиями, а под Новый год во всей Азии любят погадать разными способами.

Все эти картины нарисованы на рисовой бумаге красками. Они не должны были жить долго, ведь по традиции под Новый год китайцы сжигали старые картины и вешали на их место новые. Однако благодаря коллекционеру эти рисунки вырвались из обычной для них среды и прожили в музее целое столетие.