Со-Действие-11. Здравствуй, советский предок-2

О программе "Семейные АзБуки" Тольяттинского краеведческого музея
(авторы Л.В. Черняева, А.В. Смирнова, М.Н. Желтиков).

Продолжаются занятия по программе «Семейные АзБуки» Тольяттинского краеведческого музея (авторы Л.В. Черняева, А.В. Смирнова, М.Н. Желтиков). Встреча третья, а занятие – все-таки второе, поскольку временной регламент у северских кадет очень жесткий.

Не смотря на то, что в архиве проекта «Сибиряки вольные и невольные» накоплено много личных историй, на этом занятии было решено работать с теми материалами, что предлагает методическая разработка. Их сюжеты проходят через несколько занятий и ярко выявляют проблемы, которые следует обсудить. Так что, памятуя замечание одного художника – изменить эту деталь означает в корне перекроить всю программу.

Так что в фокусе оказалась история Горячева Степана Алексеевича, ставропольца, родившегося в 1891 году. Впрочем, настолько ли важна в данном случае местная привязка – ведь в истории Горячева отражается сложная история России начала ХХ века.

Главная задача занятия, с моей точки зрения, - показать, что однозначные оценки, как правило, бывают однобокими и неправильными. У каждого участника конфликта – своя правда. Тема революции, Гражданской войны, борьбы за власть, да еще в ситуации, когда не ясно, чем дело кончится – очень хороший материал. Группа была интересна тем, что в ней были участники, знакомые с советскими оценками, и те, кто вырос в другом государстве, при идеологии с неустоявшейся оценкой тех событий (а по правде сказать – мало что-либо об этом времени знающие в силу своего возраста).

Занятие продлилось полтора часа.

Зачитывался отрывок истории, потом ребята обсуждали, что они услышали. Рассуждали, что им близко и понятно, а что требует дополнительных пояснений и рассуждений. Ведущая занятия и классная руководительница также участвовали в обсуждении.

Как ни странно, самым сложным фрагментом оказался рассказ о тяжелой жизни российского бедного крестьянина. Возможно потому, что обсуждался этот сюжет первым. Первый вопрос: что вы услышали в этой истории, что вам показалось странным? Чтобы активировать обсуждение, ведущая постоянно предлагала представить себя в той или иной описываемой ситуации: что бы вы чувствовали, если бы вынуждены были просить милостыню, смогли бы вы выполнять такую работу, как пасти общее стадо в возрасте примерно 10 лет? Отвечать за гибель телят (когда телята утонули, отец вынужден был заплатить хозяевам их цену, а детей-пастушков жестоко выпорол). Как бы вы поступили, если бы совершили ошибку, если бы об этом никто не узнал? Было отмечено, что история звучит совершенно безрадостно, акцентируя внимания на тягостной доле бедняка. Ничего светлого, радостного, смешного не было рассказано. Так же кадеты удивились, что родители, судя по рассказу, совершенно не проявляют заботу о детях, требуют с них, как со взрослых.

Дальнейшее обсуждение пошло легче. Мало того, в группе появился актив – несколько кадет, которые отвечали более развернуто, высказывали самобытные суждения и вопросы. В них они опирались на свой собственный опыт и представления о мироустройстве. «Крестьянин мог пойти в армию и жить лучше, чем жил раньше» (высказывание спровоцировало интересный разговор о жизни и труде крестьян, о четком распределении трудовых нагрузок на всех членов семьи). «Почему было запрещено читать ряд книжек?» (Разговор перешел на тему экстремистской литературы и ее опасности, но вопрос остался открытым: одно дело – экстремистская литература, а другое – уже известные кадетам и уважаемые Л. Толстой и другие авторы). «Почему один из братьев рассказчика не захотел учиться?» (Вышли на предположение, что он сделал вывод, исходя из того, что видел и понял - погромы помещичьих усадеб и последующие наказания бунтовщиков - и захотел отстраниться от политики). Рассуждая о погромах помещичьих усадеб, один из кадет твердо подытожил: «Это противозаконно». Ведущая в свою очередь сказала, что когда она училась в школе, то оценка этих действий была такой же твердой, но с точностью наоборот: «Это хорошо, грабь награбленное!» Решили, что понять доведенных нищетой до ненависти крестьян можно, и все-таки, эти действия – противозаконны и неправильны.

Вообще разговор как-то сам по себе постоянно возвращался к теме: государственная польза и служебный долг (история священника, нарушившего тайну исповеди и донесшего об эсеровском кружке); личные чувства и долг (история продразверстки, проводимой бывшими крестьянами, отлично понимавшими, как устроена экономика крестьянского хозяйства и знавшими голод); неограниченная власть и ответственность (история чекиста Сунгорова, сошедшего с ума и самого Горячева, долго лечившегося в психдиспансере после службы в карательном отряде ЧОН).

Самые интересные обсуждения вышли на следующие темы.

Сюжет с подпольным кружком и приставом Пименачевым, которого подпольщики пытались убить.

Почему убить пристава Пименачева вызвался человек, явно не годный для замысла: слепой на один глаз, да еще  и напившийся перед покушением? И почему после неудачного покушения попытку не повторили? Кадеты, порассуждав, решили: «Заговорщикам было тяжело убить человека. Исполнителю было страшно и стыдно, поэтому он напился. А потом не нашлось желающих повторить попытку». Заодно обсудили вопрос: хороший или плохой человек был пристав Пименачев? Ведущую  и учительницу в школе обучали идейно верной точке зрения: пристав – враг, следовательно плохой. Для современных детей уже всё не так однозначно. В общем-то, он охранял порядок, власть и государство и хорошо выполнял свою работу, за что и был ненавидим заговорщиками. О том, что он отличался какими-то другими качествами рассказчик ничего не говорил.

Сюжет  со священником, у которого один сын воевал за белых, второй – за красных. А сам священник  прятал в церкви раненых красноармейцев. О милосердии и долге священника заговорил только один человек, большинство предполагали, что он всё же догадывался, что победят красные и боялся их. А с белыми надеялся договориться: сослаться на страх, принуждение. Вопрос о том, сильно ли рисковал священник своей семьей, был задан ведущей. Интересно то, что участник, сказавший о милосердии как мотиве поведения священника, даже не предположил, что батюшка может чего-либо бояться. Ведь он – слуга Бога.

Сюжет о служащих ЧК, продотряда и карательного отряда ЧОН, которые совершали жестокие дела во имя  защиты своей идеи, а потом сошли с ума. Кадеты говорили, что героев этого сюжета довел до болезни не только конфликт их долга и представлений о гуманности, но и  необходимость постоянно находиться в напряжении, повышенная опасность.

А вот дискуссия о сюжете с учительницей, хранившей в сундуке портрет царя, и выданной властям собственным учеником, не получилась. Вся группа, рассказчик  Горячев и даже ведущая, которая нарочно защищала точку зрения другой стороны искренне сочувствовали пострадавшей. Впрочем, это и хорошо. На следующем занятии будет интереснее работать с этим сюжетом.

В конце занятия ребятам было предложено заполнить анкету.

В ответ на вопрос: «Чем важен морально-нравственный выбор предка для современного человека - его потомка?» чаще всего звучала тема, что этот выбор определяет жизнь потомков.

Второй вопрос: «Есть ли для вас в историях-воспоминаниях что-то такое, от чего хочется закрыть глаза, сбежать, спрятаться, не смотреть, забыть как страшный сон? Что это?» был воспринят группой как возможность поговорить о себе и тяжелых событиях своей жизни. Только немногие писали об общеисторических вопросах.

На вопрос: «Как вы думаете, является ли этот опыт таким, который нужно скрывать от потомков?» дружно ответили «Нет, нельзя скрывать». Большинство говорили на тему: «Нужно знать, что было», немногие пояснили, что на этом можно учиться. Кстати, был ответ: «Это позволяет прославиться».

Вопрос: «Как вы считаете, в чем ценность этого опыта - для участников, для очевидцев, для потомков?» точнее всего определил ответ: «Когда натолкнешься на похожую проблему, то будешь знать, как ее решать». Важно отметить и вариант: «Через семейную историю история страны становится понятнее».

Один из самых сложных вопросов оказался: «Чем вызван внутренний ценностный конфликт в опыте первого советского человека?» Ответов было много: война идей, условия жизни, условия воспитания в семье – недостаток заботы, благополучия.  Несколько ребят подчеркнули, что власть вызывает разрушение личности. Несколько человек честно сознались, что им трудно ответить на этот вопрос.

Особенность группы – ее возраст и недостаток исторической эрудиции – как нельзя более четко отразилась в ответе на вопрос: «Что я открыл благодаря официальному документу и личному документу в истории первых лет советской власти?». Многие события для них были открытием, и они перечисляли то, что поразило их в истории ставропольчан. Для старших участников группы открытием был процесс знакомства мальчиков с историей страны.

На вопрос: «Что вы поняли после сегодняшнего занятия?» очень много ответов было на тему: «Нашим предкам было очень трудно жить» и «Власть разрушает» - эти два ответа лидируют среди всех.

Ну, и наконец, самый распространенный вопрос, который хотели задать участники группы: «Как в то время люди вообще могли жить?». К этому вопросу я, пожалуй, присоединюсь. А отвечать на него буду на следующем занятии.

Ну, и, пользуясь случаем, хочу поблагодарить создателей программы «Семейные АзБуки» Л.В. Черняеву, А.В. Смирнову и М.Н. Желтикова. Они создали очень интересный инструмент, который позволяет людям с разной степенью исторической эрудиции понять, почувствовать свое прошлое, и увидеть за историческим процессом жизнь, проблемы и выбор, который делали наши предки. А заодно посмотреть на собственную жизнь через опыт прошлых поколений.

Следующее занятие пойдет по теме «Сделать выбор». Разговор будет о том, как соотносятся совесть и мораль, и как мораль может не только соответствовать совести, но и противоречить ей.