22 августа. Шершавым языком плаката

Плакат «Да здравствует мировая комунистическая революция». Издание подотдела искусство Томского губрнаробраза. Томск. 1920 год (из фондов ТОКМ)

Как доходчиво разъяснить политику советской власти и «задачи текущего момента» для неграмотных и малограмотных народных масс? – Не только митинговыми зажигательными речами, но и выразительными картинками плакатов. В 1920 году Томск переживал всплеск этого художественного жанра. При секции изобразительных искусств томского наробраза существовала, кроме живописной, особая, плакатно-декоративная, студия-мастерская.¹ Именно к ней по большей части обращались городские и губернские власти с заказами на изготовление плакатов для очередных коммунистических акций или пролетарских праздников. Художники заняли видное место в ряду пропагандистов и агитаторов, хотя среди них отнюдь не все были профессионалами: ведь при студии учились «присланные профсоюзами и исполкомами волостей товарищи, имеющие большую склонность и способности в области живописи».²

Плакаты местных живописцев покрывали во время иных мероприятий – очередной недели транспорта или недели фронта – чуть ли не всю центральную улицу. И около этих стенгазет целый день толпились любопытствующие, рассматривая рисунки и обмениваясь мнениями.

Многие плакаты существовали в единственном, рукописном, экземпляре. Но некоторые тиражировались. Например, томский здравотдел заказал тираж в 10 тысяч(!) экземпляров плакатов местных художников, созданных в просветительских целях во время борьбы с тифом.

Агитационные картинки создавались не только для Томска, но и распространялись в уезде. Была бы только бумага! Годится любая, даже грубая обёрточная, даже исписанная с одной стороны! Ну а для «кочевых» плакатов, которые должны были отправляться в волревкомы или вслед за агитаторами перемещаться из деревни в деревню во время кампании по сбору продразвёрстки, придумалось другое. Мастера изостудии стали рисовать на линолеуме, чтобы потом переводить картинки на ткань.

Агитационные работы художников были инструментом власти. Не всякий мог повесить свой рисунок для публичного рассмотрения – нужно было пройти цензуру: получить разрешение партийных деятелей (первоначально у В.Д. Вегмана³).

Но зато и власть защищала работы своих подопечных. В июле 1920 года Народный комиссариат внутренних дел сообщил, «что плакаты, объявления, воззвания и газеты, расклеенные в публичных местах (театрах, вокзалах, на улицах), часто срываются контрреволюционерами и хулиганами. «Принимая во внимание невозможность вследствие острого недостатка бумаги издания подобной литературы в количестве, достаточном для снабжения ею всего населения республики, расклейка же литературы в публичных местах имеет громадное агитационное и просветительное значение, отдел управления НКВД предложил приложить все усилия к искоренению этого нежелательного явления и повести энергичную борьбу против уничтожения расклеенной литературы путём придания виновных суду революционного трибунала, отдаче на принудительные работы, заключения в концентрационный лагерь и арестов в административном порядке через ЧК, широко публикуя в печати о всех принятых репрессиях.

…отдел управления томского горуездного исполкома просит всех граждан наблюдать за лицами, нарушающими его, и сообщать о них для привлечения к ответственности».⁴

Плакат «Чахотка – большое народное зло». Томск. [1920–1921 годы] (из фондов ТОКМ)

Фрагменты плаката «брюшной тиф, холера и кровавый понос». Томск. 1920 год (из фондов ТОКМ)

________________________________________________________________________________________________________

[1] Эта секция занималась также изготовлением декораций для томских театров.

[2] Знамя революции.1920. 22 августа.

[3] В 1920 году являлся членом Томского губбюро РКП(б) и редактором газеты «Знамя революции»  (до июля).

[4] Знамя революции.1920. 13 августа.