Выставки / Выставки / Виртуальные выставки / 100-летию комсомола посвящается…

Комсомол 1960–1980-х годов: вверх по лестнице, ведущей вниз

2 / 17

Комсомольская организация все годы своего существования  занималась мобилизацией молодёжи на разные, в соответствии с требованием времени, большие общенародные дела и трудовые свершения. В ходе этих дел молодое поколение советского государства проходило свою социализацию, воспитание, а многие комсомольцы приобретали опыт организации больших масс людей и производства. Этих способных организаторов замечали комитеты комсомола и могли кооптировать в свой состав. Замкнутой кастой комсомольское руководство всех уровней не стало даже в последние десятилетия существования советской власти. Но, действительно, одна из функций комсомольской организации, которая была всем очевидна, заключалась в отборе руководящих кадров «для себя» и для КПСС. Партийность или принадлежность к комсомолу почти всегда способствовала движению по карьерной лестнице в любой отрасли, но для руководства комсомольскими и партийными организациями людей дополнительно специально готовили, обучая в различных «Школах комсомольского актива».

Чтобы было понятно тем, кто родился уже в постсоветский период и не представляет, как был устроен такой «организм», как ВЛКСМ, объясняем, что в ВЛКСМ был огромный «слой» «первичек» – первичных комсомольских организаций, созданных на основе производственной (или учебной) единицы. Это – комсомольские организации школьного класса, вузовской группы, цеха. Чуть выше – комсомольские организации школы, вуза, завода, НИИ и т.д. – везде, где могли учиться или работать комсомольцы. Комсомольские организаторы (комсорги то есть) занимались комсомольской работой без отрыва от учёбы или работы. Для решения важных вопросов, к числу которых относились выборы комсорга первичной организации, собирались общие комсомольские собрания, которые были «высшим руководящим органом» для этой «первички».

На более высоком уровне управленческие органы комсомола в эти годы формировались по принципу территориальному. Существовали районные, городские, областные или краевые, республиканские и всесоюзные органы, и в них уже работали люди «с отрывом от производства». Это были, как тогда говорили, «освобождённые комсомольские работники». Отбор в эти структуры шёл из низовых коллективов, из проявивших себя комсомольских лидеров. Для таких комсомольских организаций высшими органами управления были пленумы, конференции и съезды. В промежутках между общими собраниями, пленумами, конференциями и съездами – деятельностью комсомольцев руководили комитеты комсомола соответствующего уровня. Иерархия в системе была довольно жёсткой.

Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодёжи, был, как это очевидно из названия, а также из устава, не просто «союзом молодёжи», но союзом «ленинским и коммунистическим», то есть идеологически «заряженной» организацией. Этот «заряд», полученный в первые годы своего существования в условиях классовых битв на фронтах гражданской войны и фактической «холодной гражданской войны» в период НЭПа и проведения коллективизации, в дальнейшем сильно изменился.

Прекращение классового противостояния,  зафиксированное в конце 1930-х годов Конституцией 1936 года, уже в годы Великой Отечественной войны из декларативного стало фактическим. Общество в ходе своего развития стало индустриальным.

Однако, в сфере «идеологического окормления» царили довольно-таки заскорузлые штампы, которые в этот период уже совсем плохо соотносились с реальностью. Общий комплекс социалистических идей и теорий способствовал формированию определённого образа жизни и нравственных ориентиров, воплощённых в типе «советского человека» (в том числе «советской молодёжи»). Но идеи и теории прекратили в послесталинскую эпоху всякое развитие, а социотип «советского человека» продолжил своё существование, худо-бедно приспосабливая  мировоззрение, переданное текущему поколению «советского человека», к изменившимся условиям жизни. Комплекс теоретического обоснования социализма советского образца был почти что намертво зацементирован в доктрину «марксизма-ленинизма», которая транслировалась через школу, вузы, литературу, кино. Комсомол, как массовая молодёжная организация, был вовлечён в этот процесс «по полной программе».

В фондовых коллекциях Томского областного краеведческого музея есть интересная группа фотографий, сделанных в Томске в 1970 году во время «Ленинского урока», проходившего на Томском электроламповом заводе и в 17-м техническом училище при заводе. Урок был, очевидно, открытым, поскольку с обращением к комсомольцам выступал представитель Обкома комсомола. На фотографиях  мы видим и довольно серьёзное отношение к происходящему у всех присутствующих, и элементы этого гражданского ритуала, посвящённого отцу-основателю Советского государства, В.И. Ленину, – знамённая группа у трибуны, портреты партийных руководителей и т.п.

Комсомольцы 22-го цеха электролампового завода на Ленинском уроке.
2 октября 1970 г.
Парторг 22-го цеха Томского электролампового завода Островская Екатерина Николаевна выступает на Ленинском уроке.
2 октября 1970 г.
Черняйкин Анатолий Васильевич, зав. лекторской группой Обкома комсомола на Ленинском уроке на Томском электроламповом заводе. Цех № 22.
2 октября 1970 г.
Комсорг 22-го цеха электролампового завода Надя Петрова выступает на Ленинском уроке.
2 октября 1970 г.
Смирнова Мария из техучилища ТЭЛЗ выступает на Ленинском уроке с докладом «Классовое воспитание советской молодёжи».
2.10.1970 г.
Комсомолка 22-го цеха Томского электролампового завода на Ленинском уроке.
2 октября 1970 г.
Знаменосцы училища № 17 стоят на сцене во время проведения Ленинского урока на Электроламповом заводе. Томск.
2 октября 1970 г.
Староста группы сдаёт рапорт на Ленинском уроке в 17-м училище электролампового завода. Томск.
2 октября 1970 г.
Училище № 17. Ленинский урок. Попов Владимир Семёнович, преподаватель обществоведения, выступает с докладом «Крепить классовый фронт». Томск. 1970 г.
Комсомольцы 17-го училища при Томском электроламповом заводе на Ленинском уроке. Томск.
2 октября 1970 г.

Темы докладов, которые упомянуты в описаниях к фотографиям, в наши дни вызывают довольно тягостное чувство. И преподаватель обществоведения, и, особенно, учащаяся Смирнова Мария, что-то повествуют о «классовом воспитании» и «классовом фронте», который надо «крепить»… Что они тогда могли понимать о классовом обществ, и что такое «классовое воспитание советской молодёжи»? К сожалению, тезисы докладов к коллекции фотографий не прилагались…

«Классики марксизма-ленинизма о слонах»

Из анекдота советского времени:

ООН объявила «Год слона». Разные страны издают книги на слоновью тему.

  • Американцы издали иллюстрированную брошюру «Всё о слонах».
  • Англичане – увесистую монографию «Кое-что о слонах».
  • Французы — томик «Любовные игры слонов».
  • Немцы — «Введение в слоноведение» в десяти томах.
  • Евреи — «Слоны и еврейский вопрос».
  • В Советском Союзе издали трёхтомник:
  1. «Классики марксизма-ленинизма о слонах»,
  2. «СССР — родина всех слонов» и
  3. «Слоны в свете решений XXVI съезда КПСС».

Марксизм-ленинизм (в практике преподавания он представлял собой «тетраду»  дисциплин – историю КПСС, диалектический материализм, исторический материализм, научный коммунизм) в рассматриваемый период представлял собой что-то вроде гражданской религии, наподобие древнеримской. Напомним, что в Древнем Риме нельзя было публично подвергать поруганию или сомнениям древнеримских богов и устои Римской империи, нужно было участвовать в некоторых обязательных публичных ритуалах, и этого, в принципе, было достаточно.

В позднем СССР наблюдалось что-то типологически схожее. Были определённые гражданские обряды, стояли памятники соответствующим историческим персонажам, изучались труды классиков марксизма-ленинизма и отцов-основателей советского государства. Комсомольские организации разного уровня проводили так называемые «ленинские уроки» и «ленинские зачёты».  Глубоко в душу в это время никто особенно не заглядывал, каких-то значительных преследований за инакомыслие не наблюдалось. Огромное количество анекдотов на тему этого ритуального почитания марксизма-ленинизма свидетельствует о широком распространении общественного скепсиса, особенно сильно развившегося в конце 1970-х – 1980-х годах.

Медаль и значок «Комсомольскому пропагандисту».
Из фондов ТОКМ

Комсомол, понятно, не мог единолично вырабатывать национальную идеологию. Главной институцией в этом отношении была КПСС и её соответствующие структуры. На наш взгляд, именно  в этой сфере в позднесоветское время наблюдался чудовищный застой. Дело не в том, что в идеях Маркса или Ленина нет ценности. Но они свои выводы делали на основе наблюдений развития капиталистических обществ второй половины ХIХ – первой четверти ХХ веков, а во второй половине ХХ века и капитализм сильно изменился, и социализм. Но какой-то серьёзной теории построения социализма в СССР с его цивилизационными особенностями так и не родилось. Всё свелось в конечном итоге к крайне поверхностным перепевам работ «классиков», «цитатничеству», как это называлось в те годы, к разговору с обществом на языке времён 1920–1930-х годов. А этот язык уже мало что мог объяснить в реалиях последней трети двадцатого столетия. Так и хочется вспомнить высказанное «вождём народа», Иосифом Виссарионовичем, которого с конца 1950-х годов как раз начали безостановочно развенчивать, пророческое утверждение: «Без теории нам смерть».

Довольно устойчивым был как раз образ жизни и мировоззренческая матрица «советского человека». Распространённое среди немалого числа людей бессеребренничество, взаимовыручка и коллективизм, уважение к настоящему подвигу самопожертвования, уважение к созидательному труду, особенно направленному на общее благо – всё это было свойственно огромному числу реальных людей и неоднократно отмечалось сторонними наблюдателями. 

 

Среди советских социальных практик прочное место заняли «коммунистические субботники». Родилось начинание на заре советской эпохи (мы показывали фотографии субботников 1920-х и 1930-х годов), прошло сквозь все годы существования советской власти и даже пережило её (как мы можем видеть это и в наши дни).

Субботники были массовым явлением: в них участвовали и рабочие, и «учёный люд».

Группа работников цеха № 3 Манометрового завода на субботнике. Томск.
3 октября 1970 г.
Манометровый завод. Уборка в цехе № 4. Томск.
3 октября 1970 г.
Цех № 4 Манометрового завода. Девушки на субботнике. Томск.
3 октября 1970 г.
Цех № 5 Манометрового завода на субботнике.
3 октября 1970 г.
Коммунистический субботник Института оптики атмосферы.
Томск, 1970-е гг.
Коммунистический субботник Института оптики атмосферы.
Томск, 1978 г.

В 1960–1970-е годы активная часть комсомольской молодёжи, видимо, интуитивно, ощущала необходимость какого-то обновления идеологических конструкций, «перевода» суконного языка «марксизма-ленинизма» на язык современности. Нужно было в масштабах всей страны объяснить новым поколениям молодых людей, давно уже послереволюционным и послевоенным, ради чего сражались миллионы людей, защищавших советскую власть, какие были цели и в чём были трагические ошибки. Проявление этой тяги к обновлению мы увидим в разных чертах комсомольско-молодёжного бытия. Но, пожалуй, следует признать, что новые тенденции и формы работы не столько обновили идеологические «устои», сколько подкрепляли в текущем режиме общемировоззренческую морально-нравственную и поведенческую «матрицу».

Студклубы и турклубы

Сравнительно новым «изобретением» вузовской молодёжи стали студенческие самодеятельные клубы. «Каникула» в Томском Политехе – один из первых подобных клубов, созданных по инициативе студентов факультета автоматики и вычислительной техники. Студенты сами отремонтировали  маленькое подвальное помещение в общежитии по улице Вершинина и торжественно открыли двери клуба в марте 1969 года. Был создан свой устав и избран президент. Клуб проводил встречи с интересными людьми, праздники, слёты стройотрядов, посвящения в студенты. Был создан ВИА – вокально-инструментальный ансамбль, выпускались стенгазеты (2. С. 240). В 1970-м студентами-электрофизиками ТПИ был создан клуб-кафе «Мечта» (3. С. 81).

Некоторые клубы Политеха имели не развлекательно-досуговое направление своей деятельности, а ставили своей целью глубже разбираться в современных политических процессах и международных проблемах. Таковыми были клубы «На полушариях» и «Прометей». Здесь проходили беседы, лекции, встречи (4. С. 149). В медицинском институте работал в 1970-х годах клуб «Глобус», участники которого повышали свою информированность о «современном международном положении и политике КПСС на международной арене», а также занимались «выработкой практических навыков лектора и политинформатора» (5. С. 155).

Новое поколение молодых людей искало свои способы самовыражения и общения. К числу новаций этих лет относятся и Клубы самодеятельной песни, так называемые КСП, и многочисленные клубы разнообразного «дикого» туризма, который становится особенно популярным с 1960-х годов. Но всё это были занятия довольно далёкие от идейных доктрин и никак не способствовали необходимым процессам обновления теоретического багажа социализма. Скорее, их можно рассматривать как формы некоторого молодёжного эскапизма, бегства от «серой комсомольской действительности», по крайней мере, в этот период нередко воспринимаемой как «серая».

Как при коммунизме

Неудовлетворённость постоянным отходом реальной жизни от идеалов, желание поучаствовать в такой деятельности, которая требует от человека большей самоотдачи, проявилась в создании стройотрядов, как их стали называть, «коммунистических», или отрядов безвозмездного труда.

Движение зародилось в начале 1970-х годов, когда такой отряд был организован в Московском государственном педагогическом институте имени М. Тореза. Предыстория почина такова: летом 1972 года на Алтае погиб комсомолец Анатолий Морозов, спасая от огня пожара сельскохозяйственную технику. В честь погибшего комсомольца на его родине, в Рязани, сформировался фонд строительства тракторной колонны его имени. Студенты-москвичи, проработав  сезон летом 1973 года, весь свой заработок перевели в этот фонд. Отряду было присвоено имя А. Морозова (1. С. 163-164). С этого времени в различных регионах страны стали появляться такие отряды. Их, конечно, никогда не было много, и попытки областных и краевых комитетов комсомола и штабов ССО  как-то стимулировать их создание,  были не очень результативны. Тем не менее, такие отряды в Томске появились. Это коммунистический отряд «Гренада» ТГУ, «Искатель» ТПИ (1. С.165), отряд «Мир» ТИСИ (6. С. 113), Венсеремос (ТГПУ).  Венсеремос стал первым отрядом безвозмездного труда, и он свои заработанные средства перечислял подшефному детскому дому № 9 г. Томска (7. С. 119).

Новые тенденции и проблемы стройотрядовского движения

В движении ССО в 1970–1980-е годы, кроме освоения новых «фронтов» работы, появления новых типов стройотрядов, речь о которых пойдёт чуть позже, наметились кризисные явления, особенно заметные изнутри.

В годы освоения целины и «великих сибирских строек» студенты сами рвались принять участие в таком важном деле. Число желающих попасть в отряды ССО было больше, чем вакансий. Чтобы попасть во многие отряды, нужно было пройти определённый конкурс.

С другой стороны, структуры руководства экономикой, от всесоюзных министерств до районных исполкомов, хорошо оценив такой трудовой ресурс, как студенчество, постоянно требовали увеличения и роста числа стройотрядов и их участников.

В  какой-то момент областные и краевые штабы ССО натолкнулись на некоторую невидимую преграду. Количество бойцов-добровольцев в стройотряды перестало расти естественным путём. И требование роста «сверху» вступало с этой тенденцией в противоречие, что вызывало «надувание» цифр в отчётах.

Рост, конечно, был. Например, в Томской области в 1976 году общая численность стройотрядовцев составляла 7,6 тысяч человек, а к 1984 году достигла уже 9,3 тысяч (1. С. 33).   Но план формирования ССО  в этот период (с середины 1970-х годов) уже явно не соответствовал реальным возможностям вузов, результатом чего стали недоукомплектованность отрядов и так называемый «недоезд», когда часть студентов, уже записавшихся в отряды, не прибывала на место работы (1. С. 35).  А это, в свою очередь, вело к невыполнению договорных работ.  

В 1978 году Томский областной штаб студенческих отрядов направил в ЦК ВЛКСМ записку, в которой сообщал, что численность ССО, сформированных вузами области, достигла максимальной величины и возрастать без ущерба для учебного процесса и принципов формирования отрядов уже не может (1. С. 36). Это не было специфически томским явлением, во многих областных и краевых комитетах ВЛКСМ обнаружили, что потенциал количественного роста численности стройотрядов исчерпан. 

Не найдя ничего лучшего, административная вертикаль  продолжила требовать  увеличения показателей, поскольку во многих отраслях народного хозяйства, строительных организациях, особенно работавших в сельской местности, была хроническая нехватка рабочей силы. Как результат – с этого времени становится довольно распространённой практикой нарушение одного из главных принципов движения ССО, записанного в уставе – принципа добровольности. Нередко студенты шли в студотряды не по велению сердца, а под нажимом партийных комитетов вузов, деканатов, которые, стараясь выполнить пресловутый план формирования отрядов, могли «пообещать» студенту лишить места в общежитии в случае отказа от участия в «трудовом семестре». Добровольность стала превращаться в «добровольно-принудительность».

Те замечательные традиции и принципы  существования молодёжи в стройотрядах – высокая трудовая и бытовая дисциплина, обязательный «сухой закон» во время «трудового семестра» – при нарушении принципа добровольности тоже «таяли» на глазах.

Заметно выросло число нарушений дисциплины, правил техники безопасности, в том числе и случаев со смертельными исходами.  Массовым становится отход от «сухого закона». Статистический подсчёт показал, что темпы  роста числа  нарушений в 1,5–2 раза превышали темпы роста численности общего по региону числа участников ССО (1. С. 47).

Стали фиксироваться факты финансовых нарушений деятельности студенческих строительных отрядов. Поскольку по нормативным документам тех лет, участникам стройотрядов предоставлялся ряд финансовых льгот (с их заработной платы не отчислялся подоходный налог, применялись пониженные нормы выработки, руководители некоторых отрядов, в зависимости от их численности, получали должностной оклад, при расчёте с отрядами использовалась аккордно-премиальная система оплаты труда), к этим льготам стали пытаться «прилипнуть» особо хваткие граждане. Например, в 1976 году руководители ССО «Строитель» Томского архитектурно-строительного института В.А. Барт и В.А. Погонин, используя служебное положение, оформили фиктивно в качестве стройотряда группу сотрудников нескольких томских вузов, что являлось грубейшим нарушением положения о ССО и устава движения (1. С. 50).

В 1960-х – начале 1970-х годах, лучшем, наверное, периоде в жизни этого патриотического движения, никому не приходило в голову вести какие-то проверки финансовой документации по итогам работы стройотрядов. Организации передавали всю заработанную отрядом сумму командиру отряда, а как бойцы будут развёрстывать общую оплату между собой, никого не волновало, тем более, что самым распространённым принципом была «коммуна», когда распределение заработка было уравнительным. Во времена конкурсного отбора в отряды, в соответствии с первоначальным духом движения, каждый участник сам действительно старался максимизировать свой вклад в общую работу. Но в условиях набирающей обороты «обязаловки» уравнительность стала ощущаться как обуза. Появившиеся финансовые нарушения заставили с 1976 года проводить регулярные контрольно-ревизионные проверки финансово-хозяйственной деятельности ССО (1. Сс. 49-50). Всё это указывало на важные качественные изменения в сути движения.

Нестроительные «строительные»…

В этот же период происходит своеобразное «почкование» стройотрядовского движения, когда на нормативных принципах работы ССО формируются отряды молодёжи, работающие в сферах, далёких от строительства. Наиболее популярными были отряды в железнодорожной отрасли, бойцы которых работали проводниками пассажирских поездов «Голубая стрела» (в Томске). Кроме этого, создавались студенческие сельскохозяйственные отряды, занятые на уборке урожая; педагогические отряды (вожатые пионерских лагерей); специализированные медицинские отряды.

Появились даже студенческие научно-производственные отряды, работавшие под девизом «Сами проектируем – сами строим». Бойцы такого СНПО Томского инженерно-строительного института «Автодорожник» разработали проект  производства работ и сами выполнили его на участке автодороги «Томск-Колпашево». Молодёжь студенческого конструкторского бюро СНПО «Спарта» разработала и реализовала проект сельского стадиона. Студенты архитектурного факультета ТИСИ подготовили и с 1979 года в течение нескольких лет воплощали проект детских игровых городков (1. С.94). 

Не работой единой…

Воспитательной работе в отрядах ССО уделялось очень большое внимание. Бойцы не только выполняли договорной объём работы, но и проводили в отряде и для жителей ближайших населённых пунктов концерты художественной самодеятельности, организовывали спортивные соревнования, выпускали стенгазеты, в общем, занимались организацией «внутриотрядной жизни».

Здесь были свои очень интересные результаты. В 1977 году отряд «Оптимум» ТГУ создал свою бригаду, которая выступала с «агитконцертами» – своеобразным театрализованным представлением  на политические темы. Зональный штаб отряда «Универсал» ТГУ совместно с Парабельским райкомом ВЛКСМ в том же 1977 году приняли постановление  «О реставрационных работах на доме политссыльных в с. Нарым», объявив этот объект «ударной стройкой ЗССО «Универсал». Летом молодёжь выполнила комплекс реставрационных работ силами отряда, попутно отремонтировав 23 памятника воинам-томичам, погибшим в Великой Отечественной войне (1. С. 150).

Томские политехники в 1978 году провели «операцию» под говорящим названием «Долг»,  в ходе которой, работая с Советом ветеранов города Асино, нашли 11 бойцов 370-й стрелковой дивизии, сформированной в годы войны в Асино. Составленный по материалам работы альбом был передан Совету ветеранов. Отряд «Антарес-I» своими силами построил памятник партизанам села Ново-Кусково, погибшим в ходе гражданской войны (1. С. 150).

Оказывалась помощь ветеранам войны, школам. Эта деятельность общественно-политического характера всегда была в отрядах безвозмездной. Однако и в этой сфере были свои сбои. Регулярная практика проведения обязательного для всех стройотрядов «дня безвозмездного труда» с перечислением заработанного на счета обкомов и крайкомов комсомола стала встречать скрытый или явный саботаж. Например, в соседней Новосибирской области в 1987 году бойцы отрядов Новосибирского университета, отработав такой «безвозмездный день», принципиально отказалась перечислять деньги на счёт обкома комсомола, а перечислили их в фонд райкома на приобретение микроавтобуса для подшефного Маслянинского детдома. «Освобождённые комсомольские работники», эти «пастыри комсомольских душ», уже воспринимались в основной своей массе не как авторитетные руководители, а как чуждая сила и источник бессмысленного бюрократизма и регламентации (1. С. 163).

Чем дальше, тем чаще проявлялась «заорганизованность» и в этом виде деятельности. Бойцы стройотрядов либо занимались самыми обыкновенными приписками в отчётах о проведённых общественно-политических мероприятиях, либо просто отказывались их проводить. Внутриотрядная жизнь постепенно «ускользала» из-под реального влияния штабов ССО, партийных и комсомольских комитетов, что было с одной стороны хорошо, потому что в отсутствии осознанных убеждений лучше не заниматься «агитацией и пропагандой», поскольку это приводит только к росту общественного скепсиса. Но такое ослабление «идеологического заряда» само по себе было довольно грозным симптомом.

Всё вышесказанное никак не означает, что полностью, целиком и везде исчезли и забылись прекрасные традиции стройотрядовского движения и это сплошь и рядом превратилось в «обязаловку». Процессы роста и организационного укрепления стройотрядов были очень противоречивыми. Впрочем, эта противоречивость проявлялась во всех аспектах деятельности комсомола в позднесоветский период, а не только в организации работы строительных студенческих отрядов.

Форма бойца строительного отряда.
Из фондов ТОКМ

   

Эмблемы томских строительных отрядов. Из фондов ТОКМ

Все эти тенденции – и организация отрядов безвозмездного труда, и административный нажим для выполнения «планов громадья», и реализация самых лучших движений человеческой души, и довольно циничное использование советской идеологии для прикрытия собственного химически чистого карьеризма – сосуществовали в едином «пространстве-времени». И комсомольская жизнь, не будучи отделена от всех общественных проблем, была наполнена довольно глубокими противоречиями.

Однако, как это ни покажется странным, до самых последних своих дней недра комсомола были «наполнены» и молодыми людьми «советского» воспитания и культуры, и  искренними «адептами» коммунистических и социалистических идей. Почему же тогда коммунистический союз молодёжи через неполные пятнадцать лет так стремительно рухнул? Может быть потому, что не нашлось идеологов, осознавших и адекватно описавших природу текущих кризисов? Может быть потому, что в отсутствие адекватной теоретической базы развития общества главенство в ВЛКСМ получили комсомольские функционеры, устремлённые движением вверх по карьерной лестнице и не заметившими (или не захотевшими заметить), что эта лестница, на самом деле, ведёт вниз? А молодёжь, так остро реагировавшая на фальшь и цинизм, в отсутствии жизненного опыта и соответствующей эпохе социальной теории оказалась лишённой возможности обсуждать свои насущные проблемы и адекватно же отвечать на вызовы времени?

 

З.А. Игнатенко,
старший научный сотрудник
научно-исследовательского отдела ТОКМ.

10.06.2019 г.

Литература 

  1. Усов Н.П. Опыт комсомола Западной Сибири по привлечению студенческой молодёжи к производительному труду. Диссертация на соискание учёной степени кандидата исторических наук. На правах рукописи. Томск, Томский государственный университет
    им. В.В. Куйбышева, 1991 г.
  2. Кондаков П.П. Каникулы в «Каникуле», или «Счастье – это когда тебя понимают» // Наш политехнический. Томск. Издательство «Красное знамя», 1996 г.
  3. Одинецкий А.В. Как мы строили «Мечту» // Мы из Томского Политехнического. Воспоминания. Размышления. Томск. Издательство «Красное знамя», 2000.
  4. Бойкова Л.М. Тутолмина О.Н. Из опыта работы студенческих политехнических клубов в Томском политехническом институте // Материалы научно-практической конференции по истории комсомольской организации Томской области, посвящённой 50-летию образования СССР. Томск. Издательство Томского университета. 1972 г.
  5. Сосновская Л.А. О роли политклуба «Глобус» в повышении общественной активности студентов Томского медицинского института // Материалы научно-практической конференции по истории комсомольской организации Томской области, посвящённой 50-летию образования СССР. Томск. Издательство Томского университета. 1972 г.